Колдовской снег

Я открыла рот, чтобы задать следующий вопрос про кофе, но помедлила, боясь снова выглядеть глупой и вызвать подозрения. В голове неожиданно всплыли наставления яги, я охнула и полезла в сумку. Там оказалось много такого, применение чему не понимала. Еще больше удивило то, как столько предметов смогло уместиться в такую маленькую котомку.

Но я уже понемногу начала привыкать к странностям открывшегося передо мной мира и достала сложенный в несколько раз листок.

Гоблин вопросительно посмотрел на меня, а я подняла листок над головой и произнесла победно:

– Карта!

Глава 11

Пока гоблин молча управлял лошадьми, и кряхтел, поглядывая в мой пергамент, я увлеченно разглядывала значки и полоски, обозначающие реки, дороги и границы.

Судя по желтоватому изображению, местность, в которую я попала, очень обширная – почти в середине кирпичной стеной обозначен город, над которым кривым почерком выведено «Парсапольд», вокруг много леса, каких-то дорог, по всей карте еще куча каких-то надписей и обозначений, очевидно, обозначающих населенные пункты и значимые места.  Через карту извилистой змейкой вьется река, слева не закрашенное пространство, подписанное «Отпредельное море», а на противоположной стороне справа горы с надписью «Параллельный раздел». Дальше карта обрывается, потому что заканчивается лист. На всякий случай, чтобы проверить, я посмотрела на оборотную сторону, но там пусто. Я удивилась, что карта соответствует именно месту, где я оказалась. Хмыкнув, решила, видимо Варвара догадывалась, что могу угодить не туда.

– Вот, – сказала я и ткнула в карту. – Мы должны быть где-то здесь.

Гоблин бросил пренебрежительный взгляд на нее и произнес:

– Это тебе клочок бумаги с закорючками сказал?

– Ну, вроде того.

– Ты точно не ведьма?

– Точно, – в который раз заверила я и пояснила: – Это специальные обозначения. Они помогают путешественникам ориентироваться на местности.

О том, что в современном мире бумажные карты не используются почти нигде, а вместо них навигаторы в смартфонах, говорить не стала, ибо у гоблина и так вид, будто я из воздуха достала свежепожаренную курицу.

Но сказал:

– Я и без этих твоих закорючек ориентируюсь. Вон, смотри, этой ёлке сто лет. Она стояла здесь, когда мой отец был еще молод, а вон там гнездо королевских муравьев, они никогда не меняют места. А это значит что?

– Что? – не удержалась я.

– А то, что сейчас поворот и… Смотри.

Он чуть шлепнул поводьями, лошади ускорились, отчего экипаж затрясло еще сильней, и через несколько мгновений дорога вывела на холм, с которого открылся невероятный вид.

Город. Огромный и расползшийся, как медуза на солнце, с хаотично построенными домами, башнями, среди которых в самом центре высится замок. Он настолько большой и несуразный, что я почему-то сравнила его с прыщом на гладкой розовой коже. И хотя самому городу до гладкой и розовой, как до Марса на корыте, замок вызвал именно такое сравнение.