Накануне XX века Донбасс давал свыше половины всего металла Российской империи. Рост производства был значительным, но по-прежнему отставал от ведущих стран Европы. Так к концу XIX века Россия производила 17 килограмм металлов на душу населения в год, в то время как Германия – 101 килограмм, а Англия – 142 килограмма.
При богатейших природных ресурсах Россия тогда давала всего 5,5 % мирового производства чугуна. В 1897 году на российских заводах его произвели 112 миллионов пудов, а за границей закупили почти 52 миллиона пудов.
Правда в том году наша страна лидировала на планете по объёмам добычи и экспорту марганцевых руд, необходимых для производства высококачественной стали. В 1897 году в России добыли 22 миллионов пудов этой руды, что составляло почти половину всей мировой добычи. Марганцевую руду тогда добывали в Закавказье у города Чиатура в самом центре современной Грузии, и в районе города Никополь на территории современной Днепропетровской области.
Однако, к началу XX века Российская империя серьёзно отставала в производстве меди, очень важного металла для множества военных и гражданских технологий того времени. Ещё в начале XIX столетия наша страна была одним из ведущих экспортёров меди в Европу, за первую четверть века за рубеж продали 292 тысячи пудов уральской меди. На меди с Урала тогда работала вся бронзовая промышленность Франции.
Но к концу того столетия Россия уже сама вынуждена была закупать импортную медь, так как в стране производилось всего 2,3 % от мирового производства этого металла. За последнее десятилетие XIX века экспорт русской меди составил менее 2 тысяч пудов, в то время как из-за рубежа импортировали свыше 831 тысячи пудов меди.
Ещё хуже обстояла ситуация с добычей цинка и свинца, столь же важных металлов для технологий начала XX века. Не смотря на богатства собственных недр, их добыча в России тогда составляла сотые доли процента в мировом производстве (цинка – 0,017 %, свинца – 0,05 %), и все потребности русской промышленности удовлетворялись целиком за счет импорта.
Вторым пороком русской металлургии было постоянно растущее засилье иностранного капитала. Если в 1890 году иностранцам принадлежало 58 % всех капиталов в металлургической промышленности России, то 1900 году их доля выросла уже до 70 %.
Не случайно на заре XX века вторым городом в России после столичного Петербурга по количеству иностранных консульств был уездный Мариуполь – бурно развивавшаяся в Российской империи современная промышленность большей частью принадлежала иностранному капиталу, а Мариуполь был не только одним из крупнейших центров металлургии, но и основным торговым портом для обширного промышленного района с заводами и шахтами Донбасса.
На первом месте среди иностранных собственников русского металла находились бельгийцы и французы (именно они контролировали, например, добычу марганцевых руд в России), за ними шли немцы, затем англичане. В начале XX века русский экономист Павел Оль подсчитал, что доля иностранного капитала в горнодобывающей промышленности в то время составляла 91 %‚ а в обработке металлов – 42 %.
Например, к 1907 году 75 % производства всей меди в России контролировали германские банки через синдикат «Медь». Накануне Первой мировой войны ситуация только усугубилась – к 1914 году немецкий капитал контролировал 94 % российского производства меди.
Но именно благодаря крупным иностранным инвестициям за 25 лет перед Первой мировой войной металлургическая и горнодобывающая промышленность России показала впечатляющий рост – производство чугуна выросло почти в 8 раз, так же в 8 раз выросла добыча каменного угля, а производство железа и стали выросло в 7 раз.
В 1913 году купить на рынке килограмм железа в России стоило в среднем 10–11 копеек. В современных ценах это порядка 120 рублей, минимум в два раза дороже современных розничных цен на металл.
В 1913 году русская металлургия занимала 4-е место на планете и по ключевым показателям примерно равнялась французской, но всё ещё отставала от самых развитых стран мира. Россия в тот эталонный год выплавляла стали в шесть раз меньше США, в три раза меньше Германии и в два раза меньше Англии. При этом львиная доля руды и почти половина металла России принадлежали иностранцам.
Глава 66. Путешествие парижского банкира в Россию
Знаменитая книга маркиза де Кюстина «Россия в 1839 году» до сих пор остается эталонным примером взгляда на нашу страну с Запада. И ныне не стихают споры, чего же больше в произведении французского аристократа – откровенной русофобии или же нелицеприятного, но объективного анализа.
При этом мало кто знает, что в ту же «николаевскую» эпоху Россию посетил и описал еще один высокопоставленный француз. В отличие от маркиза, банкир Шарль Верн являлся аристократом бизнеса, а его «русский отчёт» был конфиденциальной служебной запиской, не предназначенной для публикации и развлечения публики.
Шарль Верн (Charles Vernes), франкоязычный швейцарец, с начала XIX века был одним из ведущих банкиров Парижа. К моменту визита в Россию он уже второе десятилетие являлся заместителем управляющего Banque de France, центрального банка крупнейшей державы Западной Европы. В Петербург банкир прибыл весной 1847 года с конкретной целью, вызванной неурожаем пшеницы во Франции и окрестных странах. Крупные закупки зерна в три раза сократили денежные запасы Парижа. Займы в Лондоне оказались дороги и недостаточны, в итоге французы решили найти кредит для закупок русского хлеба непосредственно в Петербурге.
Так второй по рангу банкир Франции оказался в столице Российской империи. Шарль Верн не только побывал на приёме «в русском Версале» у царя Николая I, но и ознакомился с состоянием экономики и финансов загадочной для француза страны. Из Петербурга банкир проследовал в Москву, а затем, через Киев, в Одессу, откуда шли основные поставки русской пшеницы во Францию.
В отличие от скучающего аристократа де Кюстина, поездка банкира была сугубо деловой. В Москве и Петербурге он вел переговоры с местными чиновниками и финансистами, из «старой столицы» французский банкир повёз в Одессу миллион наличных рублей. Примечательно, что такую фантастическую для той эпохи сумму француз вёз в своей карете без опасений и большой охраны. Путешествие по дорогам «варварской» России оказалось быстрым и безопасным.
ebooksa