– Будем знакомы.
– Вы из ФСБ? – я все еще не верила удостоверению, но Арс… Дмитрий только усмехнулся.
– Как видишь, Лера, сейчас перед тобой два пути. Первый – это сотрудничество. Ты будешь помогать мне в Университете, готовить лекции и объяснять все так, чтобы я доносил материал студентам. Тебе придется поддерживать мою репутацию и следить, чтобы меня не раскрыли. Второй путь – сдаться. Вы с отцом попадете под программу защиты свидетелей. Компромат на Андрея Николаевича выплывет, а у тебя найдут наркотики. Вас обоих выгонят из Оболенки, а спецслужбы обеспечат вам новые имена и другую жизнь.
– Но как я могу быть уверена, что вы из ФСБ? Я впервые вижу перед собой такое удостоверение и не могу быть уверена, что вы его не подделали. Я позвоню в ваше управление и выясню, правда ли вы там работаете, – я решила идти ва-банк, но псевдопрофессор не стушевался.
– Пожалуйста, – он махнул на телефон, – звони сколько влезет.
Номер ФСБ я нашла в Интернете, через добавочный я попала в нужный отдел, где почти сразу мне ответили. Приятная девушка на другом конце провода подтвердила номер удостоверения, фамилию, имя и личные данные Дмитрия.
– Ну, что? Убедилась? – Дмитрий забрал у меня телефонную трубку и положил на место.
– С каких это пор шантаж является методом работы в ФСБ? – ехидно спросила я, откинувшись на спинку кресла.
– Лер, давай будем называть это договором? – улыбнулся мой научрук.
– Хороший договор выходит…
– Я дам тебе время подумать, – серьезно сказал мужчина, – иди домой, а завтра в десять утра приходи. Скажешь, что решила. Если согласишься сотрудничать, начнем с подготовки к понедельничным лекциям.
Ничего не ответив, я встала из-за стола и направилась к выходу, радуясь, что Индюк меня отпустил. Во всяком случае у меня будет время обо всем подумать. Но как только я подошла к двери, Дмитрий нагнал меня и, схватив за руку, развернул к себе.
– Завтра в десять, – повторил он, в то время, как его лицо было так близко от моего, что я почувствовала его горячее дыхание.
Снова по телу прошел электрический ток, а голову затуманило отвратительное подобие влюбленности, но псевдопрофессор так сильно сжимал мою руку, что наваждение мигом пропало.
– Не вздумай кому-либо проболтаться. Поняла?
– Поняла-поняла, – ответила я, поморщившись.
– Умница, – ухмыльнулся Смирнов, разжимая стальную клешню, – уверен, ты примешь правильное решение.
У меня перехватило дыхание, а руки затряслись, но я собралась и гордо вышла из его дома. Голова разрывалась от огромного количества мыслей, но я никак не могла сосредоточиться на чем-то одном. Слишком много новостей, слишком много открытий. Я на автомате шла по улице, как заметила, что почти подошла к дому отца. А дальше… Дальше эмоции взяли верх над разумом.
Папа был в саду и сгребал в кучу опавшую листву. Он не сразу меня заметил, и я подошла к нему почти вплотную. Во мне смешались боль, обида, стыд, злость, и я ужаснулась дикому желанию влепить отцу пощечину.
– Папа, надо поговорить, – сжав руки в кулаки, отчеканила я.