На обеде я не встретила Нилова, Дима тоже решил пропустить общую трапезу. Мне же было только лучше. Плотно перекусив, я поспешила в жилой корпус, чтобы переодеться. Во всех подземельях должно быть сыро и холодно, поэтому я надела теплый спортивный костюм, а с собой взяла пару кроссовок, фонарик и сменную одежду. Час «икс» приближался, и мне становилось не по себе, поэтому, выйдя на улицу, я помчалась к Диминому коттеджу.
Он открыл дверь как всегда хмурый и, окинув меня критическим взглядом, пропустил в дом. Дима подготовился к нашему приключению не хуже меня – темные джинсы, водолазка, массивные ботинки. Вот только со всем этим образом суперагента никак не вязались белые усики от молока. Невозможно было не рассмеяться.
– Ты чего? – нахмурился майор Смирнов.
– Иди сюда, – я взяла мужчину за руку и подвела к большому зеркалу в гостиной. – Любишь молоко?
– Это клубничный йогурт, – обиженно проговорил он и хотел стереть усики, но я опередила и стерла их большим пальцем, который тут же машинально облизнула.
– И правда йогурт, – улыбнулась я и заметила, какими дикими глазами наблюдает за мной Индюк. Явно недобрые мысли у него возникли от моих действий… Послал бы он к черту свои принципы, тогда нам обоим было бы легче, но он оставался стойким оловянным солдатиком.
– Нам пора, – тихо сказал Смирнов и отошел, словно меня боялся.
– Идем, – кивнула я и открыла Диме вход за тем самым зеркалом, в которое смотрелись.
Добравшись до железной двери, Смирнов опустился на корточки и стал внимательно осматривать замок. Я в нетерпении переминалась с ноги на ногу, а он, словно издеваясь, ничего не говорил.
– Дай мне минут сорок, – наконец сказал он.
– Справишься за сорок минут? – удивилась я.
– Сомневаешься? – усмехнулся ФСБшник.
Диме действительно хватило сорока минут, чтобы открыть замок. Он орудовал какими-то немыслимыми инструментами – чем-то вроде длинной спицы, отвертки и тонкого винта. Дверь медленно открылась, и Смирнов осветил фонариком темноту. Это было что-то вроде коридора. С одной стороны он заворачивал вправо, с другой – влево. И там, и там можно было разглядеть слабый свет.
– Идем? – спросил Дима.
– Да, – ответила я, но голос дрогнул, выдавая мой страх.
– Я могу сам…
– Нет. Я с тобой, – на этот раз более решительно ответила я.
Смирнов вручил мне свой фонарь, а сам взял другой, и мы медленно двинулись вперед. Это было самое настоящее подземелье, о каких пишут в приключенческих романах – сырое, холодное, с неприятным затхлым воздухом. Каменные стены с неровной кладкой выдавали немаленький возраст постройки. Скорее всего, подземелье сооружалось тогда, когда и сама Оболенка.
Мы завернули за угол и оказались в другом, на этот раз длинном коридоре с множеством ответвлений. Он слабо освещался небольшими лампами, расположенными под потолком на достаточно большом друг от друга расстоянии. Скорее всего, это не было основным освещением, потому что на стенах висели и большие фонари, но сейчас они не горели. Дима достал клубок ниток и выплюнул в руку жвачку, которую жевал. Он приклеил конец нити к полу у нашего поворота и пошел вперед, разматывая клубок.
– Нить Ариадны? – усмехнулась я.