Оказалось, что во время экскурсии Дима умудрился снять на крошечную 3D камеру замок библиотечной двери и главной двери в Клементинум изнутри. По кадрам съемки удалось изготовить слепок, а по нему ключ. Теперь оставалось только ждать назначенного часа, который наступил неожиданно скоро.
Наш план по поиску манифеста Браге был расписан по минутам. Попасть в Клементинум мы должны были ровно в полночь, поэтому в половине одиннадцатого вышли на улицу. Нам удалось легко затеряться в толпе, нарядившись в колпак Санта-Клауса и разноцветный блестящий парик.
– Лер, не будь такой серьезной, мы идем кутить, – строго сказал Индюк притом, что сам был мрачнее тучи.
– Ты себя в зеркало видел? Сам хмурый, – огрызнулась я.
– Мне позволительно, я всегда такой. А ты поддержи легенду и засмейся, – приказным тоном отчеканил Смирнов.
– Ха-ха-ха! – наигранно произнесла я.
– Нет, так дело не пойдет.
Неожиданно Дима подхватил меня на руки и стал кружить прямо посреди Вацлавской площади, моментально избавляя от тревожных мыслей. Мы засмеялись оба, и даже появилось ощущение настоящего праздника. Как два подростка, мы дурачились и теперь отлично вливались в веселящуюся толпу.
– Пусти меня, – сквозь смех сказала я, пытаясь выпутаться из крепких объятий Смирнова.
– Теперь ты больше похожа на праздную туристку, Ланская! Да и я тоже, – он опустил меня на землю, но взял за руку и повел дальше в сторону Староместской площади, где были куранты Орлой70 – ядро новогодней Праги. Это был самый короткий путь к Клементинуму, но только зря мы пошли именно им.
Чем ближе мы были к площади, тем гуще становилась толпа. Чтобы не потеряться, я крепко сжимала руку Димы, но он и не собирался меня отпускать. Путеводители не обманули, и у многих из собравшихся на головах были каски – своеобразный способ защиты от праздничного «артобстрела» фейерверками и петардами, которые уже начали запускать со всех сторон.
Пока весь народ продвигался ближе к курантам, мы с Димой пытались двигаться «против течения». Это оказалось нелегко. Изрядно подвыпившие туристы недовольно смотрели в нашу сторону, кто-то даже толкнул, и, если бы не Дима, я бы упала. Только в конце Староместской площади стало свободнее, и мы смогли спокойно пойти к Карловой улице, где стоял Клементинум.
Без двадцати двенадцать мы оказались у закрытых дверей иезуитского коллегиума. Карлова улица была еще заполнена людьми, часть которых спешила к ратуше Орлой, другая – к Карлову мосту.
– Будет подозрительно, если мы просто будем тут стоять, – пробормотала я. Хотя никто не смотрел в нашу сторону, мне казалось, будто над нами, как в мультфильме, стрелочка с надписью «замышляют преступление».
– Ты права, и у меня есть идея. Подыграй мне.
– Как?
Смирнов, шагнув в мою сторону, толкнул меня прямо на стену Клементинума. Не успела я опомниться, как он оказался рядом и практически вжал меня в холодный бетон.
– Что ты делаешь? – прошипела я, уперев ладони в его грудь, стараясь отстранить от себя.
– Создаю видимость, – шепнул на ухо Индюк, заставляя мурашки побежать по телу от его горячего дыхания. – Так мы точно не вызовем подозрений. Все будут думать, что мы просто влюбленная пара, которая наслаждается друг другом.
– Я не хочу играть в подобные игры, – пробормотала я и снова попыталась его оттолкнуть, но Смирнов только сильнее вжал меня в стену.