– Не все?
– У меня тоже есть для тебя подарок. Подожди здесь.
Дима пошел в прихожую и стал что-то искать во внутреннем кармане пальто, а я все еще не верила в происходящее. Разочарование от наших безуспешных поисков в библиотеке никуда не делось, но уже не было так паршиво, как недавно. Чувствовать Димину заботу – бесценно, и я не могла не насладиться обходительным майором Смирновым. Он менялся на глазах. Я даже поймала себя на мысли, что перестала называть его Индюком.
Смирнов вернулся и тут же плюхнулся обратно на подушку рядом со мной. Его лицо было таким довольным, что я стала волноваться, не сделает ли он очередную пакость, но опасения не подтвердились.
– Держи, Лер, – Смирнов протянул мне какую-то бумажку, но я не сразу поняла что это. – Вечером идем на концерт! Я купил нам два билета в концертный зал Сметаны на Вивальди. Ты же так хотела пойти.
– Правда?
– Ланская, ты держишь в руках билет и все еще не веришь? Готовь красивое платье, нас ждет незабываемый вечер.
44. Концерт Вивальди
В эзотерике существует понятие «пограничного состояния», когда человек находится между сном и бодрствованием. Говорят, в таком состоянии мы можем раскрыть границы сознания, познать глубинный смысл вещей, воскресить в памяти давно забытое. Я лежала в кровати и точно сознавала, что нахожусь в Праге в арендованной квартире, за стенкой на полу спит Дима… Но в то же время я словно воспарила над землей и снова перенеслась в Клементинум. В голове путались мысли, не давая уснуть, заставляя шестеренки разума усердно работать:
Кониас Браге увлекся мистикой и оккультизмом… Его поездка в Россию была интересна ему с мистической точки зрения… Браге утверждал, что для того, чтобы достичь высот, необходимо сочетать в себе силу и мудрость… Он называл свою идею «Благой вестью» по аналогии с Архангелом Гавриилом, принесшим «Благую весть» Деве Марии, что та станет матерью Христа… Он называл свою идею «Благой вестью»… «Благой вестью»…
Я будто упала с высокой башни. Широко распахнув глаза, увидев над собой не звездное небо, а обычный потолок, я даже не сразу поняла, что произошло, но мысли, воспоминания и все мои догадки вдруг дали ответ на наш вопрос.
Я вскочила с кровати и бросилась к Смирнову. Он уже спал, и это разозлило меня не на шутку! Как он посмел дрыхнуть, когда я так извожусь?! Плюя на все рамки приличия, я сорвала с него одеяло, села рядом и начала его тормошить.
– Дима, проснись!
– Ланская? – сквозь дрему вопросил он. – Что тебе нужно?
– Проснись же ты! Я знаю, где манифест! – радостно заявила я, но Индюк только отвернулся. – Ты не слышал, что я сказала? Дима, я знаю, где Кониас Браге спрятал манифест! Мы искали не в том месте!
– Ланская, ты в своем уме? – Смирнов приподнялся на локтях и щелкнул выключателем торшера. – Тебе сон приснился дурной? Какой манифест? Нет его. Мы все обыскали.
– Мы искали не там! Дима, я все поняла, – воодушевленно сказала я, но Индюк не разделил моего энтузиазма.
– Лер, мы час назад легли. Дай поспать.
– Но наше расследование…
– Утром, неугомонная женщина, утром, – он совершенно наглым образом повалил меня на свою постель, выключил торшер и подмял под себя.