– Серьезно? – я все еще не верила ушам.
– Да, моя дорогая. Только не сердись на него и не выдавай меня, ладно?
– Хорошо.
Мы с Анастасией Михайловной убрали посуду, которую, как выяснилось, женщина привезла с собой, поскольку в арсенале Смирнова имелось только три тарелки, глубокая миска и сковорода, и пошли к Диме и Ларисе. Времени было еще не так много, но и мне, и Диме не терпелось сходить в душ, куда с самолета мы все еще попали, и лечь спать.
– Ладно, детки, я поехала домой, а вы отдыхайте, – спустя полтора часа и две бутылки мерло вздохнула Димина мама, глядя на часы.
– Спасибо за ужин, Анастасия Михайловна, – поблагодарила я.
– Лерочка, я очень рада нашему знакомству, – она снова заключила меня в объятия и расцеловала. – Если мой сынок будет тебя обижать, дай знать!
– Мам… – недовольно протянул Смирнов, за что получил легкий подзатыльник от матери.
Когда Анастасия Михайловна уехала, мы решили оставить все дела на завтра и лечь спать. Никто из нас троих не был в состоянии обсуждать манифест Браге, тайные общества, убийства и прочее. Даже для меня злополучный манифест ушел на задний план. Дима постелил нам с Ларисой в спальне, галантно уступив свою двуспальную кровать, а сам остался на диване в гостиной. Спать хотелось дико, поэтому, выйдя из душа, я упала в кровать и уже стала отключаться, как получила локтем в бок.
– Лер, ты что, спишь? – прошептала Лариса.
– Угу, – промычала я.
– А как же девичьи секреты? – удивилась она.
– Может, оставим на завтра?
– Ну нет! Я у красавчика вино сперла, штопор и два бокала.
– Ты хочешь еще вина?
– Ага! – Лариса закопошилась, а потом щелкнула небольшим фонариком. – Чтобы не будить нашего Димку ярким светом.
– М-м-м…
– Лера! Ну, вставай!
Я поняла, что сопротивляться этой женщине невозможно, и села на кровати, потирая сонные глаза. Лариса ловко расправилась с пробкой и налила нам вина.
– Ну?.. Так у вас в Праге ничего не было? – спросила она, делая несколько глотков мерло.