На это у Бурлакова и был расчёт. Он скрыл истинных агентов и подставил вместо них наиболее хитрых и неуловимых дельцов этой же группировки.
Дни Краснова были сочтены. Он внезапно попал в автомобильную катастрофу. Водитель угнанного Маза, врезавшегося в его Ниву, с места происшествия скрылся.
Валерий Иванович после аварии прожил ещё две недели. Всё это время он думал. Думал над тем, что вся его активность оказалась никому не нужной и доставила окружающим его людям только вред. А лично ему погоня за деньгами принесла преждевременную, приближающуюся с каждым днём смерть.
Никто, кроме престарелых родителей, не пришёл его навестить. Хорошие люди его сторонились. Сообщники считали предателем. Конкуренты откровенно его немощи радовались. Он прожил жизнь как хищник, безоглядно терзавший свою добычу, пока его самого не порвал более сильный. Краснов умирал в одиночестве. И если кто-то когда-то о нем и вспомнит, то отнюдь не добрым словом…
А жизнь шла своим чередом. Село захватили летние заботы. Школа готовилась к очередному выпуску. Для наших героев отзвенел последний звонок. Незаметно пролетели экзамены. И вот он – выпускной. Последний день, когда желторотые птенцы собрались вместе, чтобы после уже порознь улететь в самостоятельную жизнь.
Ребятам торжественно вручили аттестаты. После чего их напутствовали и поздравили наставники и родители. Выступавших было много. Каждый из них что-то отметил и пожелал. Было отмечено, что "ребята вылетели из родного гнезда", "пустились в самостоятельное плавание", "вступили во взрослую, полную опасностей жизнь", "расстались навсегда с детством", "пошли по самостоятельному пути". И именно школа вывела их "на большую дорогу"…, и теперь "провожает в последний путь"…
После того, как выпускники выслушали эти речи, тем, кто был лишён чувства юмора, уходить из школы расхотелось. Но молодость есть молодость. После торжественной части началась неофициальная, и от опасений перед серьёзной взрослой жизнью не осталось и следа. Сначала все посидели за общим столом. Потом начались танцы. Димка пригласил Маринку на первый вальс. Теперь он танцевал сносно. Сказались предыдущие уроки. Они смотрелись очень неплохо и почти весь вечер были вместе. И кое-кому это не понравилось.
В одиннадцатом "А" у Димки был соперник, Лёша Сидоркин. Он давно и безнадёжно был влюблён в Маринку. Она понравилась ему сразу, как только появилась в этой школе. Но мало ли кто кому нравится. Как он ни пытался за ней ухаживать, с её стороны не было даже намёка на взаимность. Справедливости ради нужно сказать, Сидоркин никогда не выражал открыто своих претензий ни ей самой, ни ребятам, которые пытались оказывать ей знаки внимания. Может быть, оттого, что побаивался соперников. Попробуй сказать что-то тому же Косте Шлягеру… А может, просто в силу своей природной застенчивости. Но сегодня он повёл себя иначе и сделал попытку выяснить отношения. Скорее всего, его толкнули на этот шаг в излишестве выпитое вино и осознание того, что это последний вечер и скоро с объектом обожания ему придётся расстаться.
Во второй половине ночи родители и учителя почти все разошлись, а ребята собирались идти встречать рассвет. Сидоркин подошёл к Маринке с Димкой. От выпитого вина его слегка покачивало, но говорил он членораздельно:
– Эх! Маринка! Ну… чего ты нашла в этом "поэте"? Такая девка, а выбрала маменькиного сынка!..
– Ты чего это, Лёша?! – удивилась девушка. – Перепил что ли? Иди, поспи, потом поговорим!..
– Нет, ты мне ответь, – вновь забубнил Сидоркин, – Чо ты связалась с этим стихоплётом? Какой он пацан, если стишки сочиняет?! – он пьяно захихикал. – Щас надо дружить с крутыми парнями… А поэты всегда были слабаками… Их на дуэли убивали, – и он снова издал звук лишь отдалённо напоминающий смех.
– Лёша! Иди отсюда! – попыталась убедить его девушка. – Завтра проспишься, и тебе будет стыдно. Димка! Скажи же что-нибудь! Что ты сидишь, как истукан?!
– Ха-ха-ха! Истукан! – радостно загоготал Сидоркин. – пойдём, выйдем, истукан… Поговорим по-мужски!..
– Иди, отдохни, Лёша. – Димка говорил спокойно, и только желваки на скулах выдавали его напряжение. – Я с пьяными не дерусь. Будет желание, приходи завтра… Побеседуем. А сейчас не будем портить выпускной вечер.
– Эх ты! – снова завёл свою песню Сидоркин. – Такая девка, а связалась с хлюпиком!
– Димка! – не выдержала и закричала Маринка. – Ну, врежь ему разок, раз просит! Не будь ты размазней!
Лицо у Димки помрачнело. По всему было видно, среагировал он не на Лешиного "хлюпика", а на "размазню". Он вскочил, повернулся к Маринке и громко, так, что услышали все, бросил:
– Я же русским языком сказал, с пьяными не дерусь! Протрезвеет, сам попросит прощения!
К Лёшке тут же подскочили ребята. Они схватили его за руки и, уговаривая не затевать ссору, повели в другой конец зала. Тот упирался и кричал:
ebooksa