Польские новеллисты,

22
18
20
22
24
26
28
30

— Арнольд! — крикнул Ежи. — Арнольд!

Остальные присели вокруг на корточки. Аппараты тянули их вперед с такой силой, что казалось, вот-вот они перевернутся, как снопы на ветру.

— Арнольд!

Надо что-то сделать, немедленно что-то сделать, иначе уже завтра, а может, даже сегодня он станет посмешищем. И Ежи склонился над Арнольдом, прижался губами к его губам. Он вдохнул в них воздух, сразу же втянул его обратно и невольно поморщился.

Кто-то шумно дышал за спиной. Ребята были рядом, от них шел пар, лихорадочно щелкали манометры. Двое понапрасну расходовали кислород. Впрочем, теперь это не имело ни малейшего значения.

Ежи, вытерев грязную руку, осторожно и медленно растирал Арнольду грудь, потом, когда что-то в ней заурчало, наотмашь ударил его по щеке.

Подскочили шахтеры, некоторые были еще босиком. Рышард решительно сдернул с Арнольда маску, и тот наконец открыл глаза.

— Что же это с ним? — спросил Рышард.

У Ежи занемела рука, он делал вид, что обдумывает ответ.

— Должно быть, наливка, черт возьми!

Арнольд шевельнул запекшимися губами, те двое тоже сняли маски. Рышард склонился над Арнольдом.

— Уж больно сильно воняет, — сообщил он.

— Тогда водка, — определил Ежи.

Все четверо расхохотались. Здесь, в этой дурацкой дыре, в этом старом, почти забытом штреке все громко расхохотались.

И не потому, что им было так уж весело. Просто они сбрасывали с себя что-то нечеловечески тяжелое, давящее, что-то такое, чему трудно было подобрать определение. И никто не услышал, что Арнольд просит воздуха. Он сам отцепил аппарат, поставил его между ног, нажал на клапан и прильнул к вдыхательному шлангу.

Шахтеры облегченно вздохнули.

Где-то в глубине штрека гудел трубопровод. Они снова шли впятером, и Ежи нес аппарат Арнольда.

Иногда кто-нибудь поскальзывался или задевал ногой кусок угля, иногда откуда-то шурша скатывался камень. Становилось чертовски холодно… и тепло одновременно. Может быть, они заболевали?

— Зачем ты это сделал? — спросил Ежи.

— Хотел пойти с тобой.