Догадалась, догадалась.
– Да.
На этом поток моих вопросов и мыслей иссяк. Я погрузилась в умиротворяющее блаженство, какого до этой секунды не знала. И оно меня больше не отпускало. Серьезно. Как будто нечто незримое щелкнуло внутри, переключилось, и все.
Хотя, если быть более точной, то не все умиротворяющее блаженство целиком, а некая его глубинная часть внутри меня обосновалась, подарив удивительное ощущение постоянного…покоя…не знаю. Или это уверенность, а не покой? Короче говоря, я больше не чувствовала ненадежности всей реальности, как привыкла, теперь все вокруг не воспринималась, как враждебное, в том числе и сама эта перемена во мне. Вот по поводу столь заметного сдвига в мироощущении точно бы запаниковала, но, к моему собственному удивлению, я осталась спокойна и, когда Май меня обнимал, и полтора часа спустя, когда мы в машину мою грузились, и, когда на автостраду выехали.
– О чем задумалась? – улыбнулся он.
Я покосилась на его лицо и тоже заулыбалась в ответ, потом плечами дернула на его манер.
– Не знаю.
Бирюза сверкнула лукавством:
– О кофе?
О кофе? Почему о кофе?
– Ты мне не простишь, что сливок не было?
Я расхохоталась. Речь об этой ерунде?
– И такой кофемашины, как у тебя, тоже нет, – продолжил Май. – Давай заедем?
Он кивком головы указал на заправку, виднеющуюся впереди.
– Давай, – согласилась я.
Мне рядом с ним стало так же спокойно и безопасно, как наедине с собой, вдали от всех, – вот что я чувствую! Сообразила! Как же это сложно идентифицировать свои эмоции без помощника со стороны.
Я свернула направо и припарковалась напротив высокого шатра со столиками.
– Сиди, – скомандовал уверенно Май, когда я заглушила двигатель, и выскочил из машины.
Я растерянно уставилась на его затылок, а затем и на профиль. Он обогнул машину спереди, распахнул мою дверь и протянул мне руку.
– Вот. Теперь пошли.