Исчезновение

– Убийца задушил ее голыми руками, без каких-либо подручных средств. Подозреваемых не было, никого не арестовали. Кто бы это… кто бы ни сделал это с Лесли, он вышел сухим из воды.

– Боже… – прошептала Френсис.

– Да, где ж он?.. – угрюмо пробормотала Каммингс, помедлила, потом сунула руку в карман и достала оттуда листок бумаги. – Я не говорю, что эти два дела связаны между собой. Я все еще думаю, что Иоганнес Эбнер, скорее всего, был виновен в смерти Вин. Но… и этому человеку нельзя позволить уйти от правосудия. Я переписала показания матери Лесли, и если вы готовы, то я вам их покажу… Возможно, вы обратите внимание на то, чего не заметил никто другой.

Френсис взяла листок бумаги.

Лесли никогда не рассказывала ни о ком, кто бы проявлял к ней излишнее внимание или пытался дотронуться до нее, и я никогда не видела, чтобы кто-то слонялся поблизости, так что это не могло случиться рядом с домом. В поведении Лесли не было чего-то странного, она была самой собой. Она стеснялась незнакомых людей и была не очень разговорчива с посторонними, но всегда оставалась веселой и улыбчивой. Ей нравилось возиться с разными животными, и в последнее время это были лягушата. За нашей дорогой, на пустырях, где строят новые дома, есть пруд, полный всякой живности. Лесли любила там играть, хотя я ей этого не разрешала. Во избежание несчастного случая мне не хотелось, чтобы она играла рядом со стройкой. И чтобы возвращалась домой перепачканная и с лягушками в карманах. За несколько дней до того, как ее похитили, строители засыпали пруд, и все эти твари кишмя кишели в садах вдоль нашей улицы. Лесли бродила по улице, пытаясь их поймать, хотя я много раз говорила ей не делать этого. За день до того, как все это случилось, я ее отругала и назвала дворняжкой-замарашкой. Она расстроилась немного, но ничего серьезного, все как обычно. В то утро, когда Лесли пропала, она собиралась отправиться в гости к тете Паулине, моей сестре, потому что у меня был назначен прием у доктора Кэллоуэма. На Лесли был надет жакет с пуговицами в виде божьих коровок и новая юбка, волосы я заплела ей в косички. Я думала, что она пойдет прямо к Паулине и не станет возиться с лягушками в своей парадной одежде. Она уже много раз ходила к тете одна и прекрасно знала дорогу. Но она так и не добралась до Паулины. Мы отправились на ее поиски только после того, как Паулина пришла узнать, куда она запропастилась. Она была очень хорошей девочкой.

Когда Френсис закончила читать, у нее в горле стоял ком. Отчаяние и боль миссис Рэттрей пробивались сквозь сдержанный тон ее официального заявления. Я назвала ее дворняжкой-замарашкой. Она была очень хорошей девочкой.

– Бедная, бедная – пробормотала Френсис.

– Да, – тихо отозвалась Каммингс. – Так… ну, есть здесь что-нибудь?.. Какой-то звоночек?.. Вам это о чем-то говорит?

– Я… Я не знаю.

Френсис снова сложила бумагу, но не сразу отдала ее обратно.

– Возможно.

Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Что-то шевельнулось на дне ее памяти. Сырое затененное место, солнечный свет струится сквозь щели в двери… Заглянули под каждый камень.

– Мне бы тоже понравились эти лягушата, – рассеянно сказала она. – Хотя больше всего я любила тритонов.

– Френсис, – сержант Каммингс наклонился к ней, – возможно, между этими случаями вообще нет никакой связи. Вы говорили, что детей иногда убивают, чтобы они молчали. Разве у Иоганнеса не было с вами общей тайны, которую он хотел бы сохранить?

Она бросила на Френсис пристальный взгляд.

– Да, – согласилась Френсис.

– А не мог он по какой-то причине считать, что Вин собирается его выдать?

– Я… Я не знаю.

Выйди на улицу! Сердитый голос Вин слышался, будто наяву, и Френсис вздрогнула. Иоганнес, пойдем на улицу! А если ты этого не сделаешь, мы больше не будем тебя навещать! Сердце Френсис бешено заколотилось. Отстань от меня!

– Итак, – наконец произнесла Каммингс. – Как я уже сказала, вполне возможно, что эти случаи ничего не связывает. Вы можете оставить эти показания у себя, если хотите. Мне они не нужны… Но если вам что-нибудь придет в голову, дайте мне знать.