Всем смертям назло

Ладинский находился на гвардейском БТЩ-205 в центре походного ордера.

Противник обнаружил наш конвой. Вражеский самолет-разведчик навел на нас торпедные катера, об атаке которых я уже говорил, а затем бомбардировщиков. Одному из «юнкерсов» удалось метко сбросить бомбы. Одна бомба, не разорвавшись, пробила насквозь корпус БТЩ-218, а другая легко повредила следовавший за ним БТЩ-215. С финского берега открыли стрельбу по кораблям береговые батареи. Своевременно поставленные катерами дымовые завесы не дали противнику вести прицельный огонь.

Учитывая, что в составе эскорта находились два поврежденных тральщика, Ладинский решил положить подводные лодки на грунт, а пострадавшие корабли завести в бухту Батарейную. Это и было сделано. В следующую ночь подводные лодки в охранении катеров-охотников прибыли в Кронштадт. Тогда же перешли сюда и поврежденные тральщики. Пытавшиеся помешать переходу финские береговые батареи были подавлены огнем наших фортов и авиацией.

Вот, оказывается, сколько людей заботились о нас и, рискуя жизнью, охраняли наш корабль от ударов противника. Крепкая флотская дружба, нерушимое войсковое товарищество помогли нам целыми и невредимыми вернуться в базу.

«Щ-303» после похода стояла в Кронштадте в полной боевой готовности. Но выходить в море нам не разрешали.

В июле авиация провела доразведку вражеских заграждений. Аэрофотосъемка подтвердила наши разведданные. На снимках ясно были видны два ряда сплошных сетей и большое число дозорных кораблей.

Авиация флота наносила систематические удары по вражеским дозорам, проводила бомбардировку минных полей, бомбами и торпедами разрушала сетевые боны. Всего с этой целью было совершено более двух с половиной тысяч самолето-вылетов. Однако нанести существенный ущерб силам и средствам найссар — порккала-уддской противолодочной позиции противника оказалось невозможно из-за ее удаленности от наших баз и аэродромов. Радиус действия истребительной авиации был недостаточен для прикрытия бомбардировщиков при налетах на этот рубеж.

В августе с наступлением темных ночей советские подводные лодки предприняли еще одну попытку прорваться сквозь вражеские заграждения, но успеха не имели. Балтийские подводники оказались заблокированными в восточной части Финского залива. Вся тяжесть борьбы на морских сообщениях противника в Балтийском море легла на торпедоносную авиацию.

По газетам, радио и документам мы с завистью следили за действиями подводников Северного и Черноморского флотов. Они приумножали свои победы, а у нас создалась большая пауза в боевой жизни.

В феврале 1944 года меня вызвали в Ленинград, в штаб соединения.

— Вы назначены на новую большую лодку, — сообщил мне командир бригады капитан 1 ранга С. Б. Верховский.

Напрасно просил я оставить меня на «Щ-303», до конца войны. Оказалось, что приказ уже подписан. Мне давалось пять суток, чтобы сдать лодку другому командиру.

И вот настал день прощания с нашей «старушкой». Она по-прежнему стояла у пирса, крепко прижатая льдом к деревянным сваям. По борту в одну шеренгу построились моряки. Начинаю говорить, но чувствую — не могу, горло сдавило. Вижу, у инженер-механика Ильина подозрительно повлажнели глаза. Обхожу боевых друзей, каждому крепко жму руку, благодарю за совместную службу. А сам еле сдерживаю слезы. В минуты смертельной опасности умел я держать себя в руках, скрывать свои тревоги и переживания. А тут — никак не могу. Тяжело расставаться с людьми, с которыми делил горести и радости, последний кусок хлеба и последний глоток воздуха, тяжело расставаться с родным кораблем, где прослужил почти восемь лет.

Экипаж «Щ-303» под командованием капитан-лейтенанта (ныне — капитан 1 ранга в отставке) Евгения Александровича Игнатьева продолжал боевые действия до конца войны.

Случилось так, что в начале декабря сорок четвертого судьба вновь свела меня с моряками «Щ-303». Штаб бригады подводных лодок тогда приказал мне обеспечить переход «Щ-303» в Турку и проверить готовность личного состава к самостоятельным действиям в боевой обстановке. Я был очень рад, что встретился с верными друзьями. На переходе убедился, что матросы, старшины и офицеры хорошо справляются со своими обязанностями. Мы вошли в финские шхеры, где не было минных полей. Представилась возможность проверить, как люди ведут себя на боевых постах, командных пунктах при срочном погружении и при плавании под водой. Чувствовалось, что, несмотря на почти годичный перерыв в боевых действиях, боевая закалка у наших подводников сохранилась прочно. По приходе в Турку я доложил командованию, что личный состав готов выполнять боевые задания.

После Е. А. Игнатьев поведал Мне о делах своего экипажа.

— В тот раз, в декабре сорок четвертого, — сказал Евгений Александрович, — поход был неудачным: мешала штормовая и туманная погода. Наконец, севернее Акменьрагса ночью мы обнаружили конвой, состоявший из транспорта, охраняемого тремя сторожевиками. Стали выходить в торпедную атаку. Сторожевик, находившийся в пяти кабельтовых от лодки, повернул на нее и пошел на таран. От атаки пришлось отказаться. Мы произвели срочное погружение. Сторожевик прошел над лодкой и стал удаляться. Но в момент погружения на глубине двадцати пяти метров лодка сильно ударилась о каменистый грунт. От удара нарушилась герметичность прочного корпуса. Течь устранить не смогли. Дальнейшее пребывание на позиции стало невозможным. С разрешения командования вернулись в базу для ремонта. Он продолжался недолго. В начале февраля 1945 года лодка снова отправилась в боевой поход в район Клайпеды и Лиепаи. С нами пошел командир дивизиона капитан 2 ранга Г. А. Гольдберг.

В первых числах марта наш самолет сообщил о вражеском конвое. Темной ночью подводники настигли врага. Шли два транспорта в сопровождении четырех кораблей охранения. Мы выпустили четыре торпеды, две из них попали в неприятельское судно водоизмещением шесть тысяч тонн. Оно затонуло. Это был последний наш поход. На рубке «Щ-303» появилась цифра семь — столько она потопила вражеских кораблей.

Спустя много лет после войны я с радостью узнал, что гвардейский Флаг «Щ-303» поднят на одной из современных подводных лодок Военно-Морского Флота. Личный состав этого подводного корабля с честью хранит традиции экипажа гвардейцев «Щ-303». Бороздя моря и океаны, он настойчиво совершенствует свою боевую и политическую подготовку.

Авария