Изменники Рима

22
18
20
22
24
26
28
30

- Да, - осторожно ответил человек постарше, убирая руку от юноши. - Кто интересуется?

- Я трибун Квинт Лициний Катон. - Катон взглянул на юношу и заговорил по-гречески. - Оставь нас.

Юноша быстро оглянулся, прежде чем повернуться к Секстилию, который кивнул и похлопал мальчика по ноге, пробормотав: - Подожди меня снаружи.

Когда они остались вдвоем, префект повернулся, его живот лежал на дряблых бедрах. Он погрозил Катону пальцем. - К чему это? Месяц назад у меня уже был один имперский считатель бобов, который проверил все книги и записи когорты. Он ничего не нашел. Не говори мне, что это еще одно расследование!

- Нет. Ничего подобного. Мне не интересны твои счета. - Катон замолчал. Не было ничего страшного в том, чтобы сказать правду. - Я еду в Зевгму, а затем направляюсь в Парфию.

- Во имя Плутона, что ты там потерял? Долбанные парфяне грозят начать войну с нами.

- Это то, что я стремлюсь предотвратить, - ответил Катон. - Я возглавил посольство. Командующий Корбулон хочет предложить царю Вологезу возможность заключить мир.

Секстилий фыркнул. - Как-будто есть надежда на это! Эти ублюдки уже переходят границу и атакуют наши торговые пути и даже некоторые из наших форпостов. Я сомневаюсь, что это воспримут хорошо в Риме, когда император узнает об этом. Даже если ты каким-то чудом убедишь парфян принять мир, я готов поспорить, что мир будет последним, о чем думает Нерон. Ты зря теряешь время, трибун. И ты кладешь свою голову, как и головы остальных твоих людей под топор.

Пот уже выступал на лбу Катона, и он промокнул его краем полотенца, прежде чем ответить. - Может быть, но я выполню свой приказ.

- Тогда ты дурак.

Он проигнорировал оскорбление. Так как ему нужна была информация, не было смысла создавать между ними дальнейшее напряжение. - Так что именно ты слышал о парфянских нападениях?

Секстилий прислонился к стене и скрестил руки. - Я не знаю всех подробностей, только то, что я слышал от солдат, проходящих через город. Говорят, что из Карр действует какой-то военачальник. Он посылает конные колонны атаковать через границу, от Самосаты и почти до Суры. После того, как Корбулон отвел свою армию обратно в Тарс, чтобы обучить людей, враг осознал, что граница слабо защищена, это был лишь вопрос времени.

- У тебя есть какие-то предположения, какова цель этих рейдов?

- Судя по тому, что я слышал, похоже, они охотятся за добычей. Помимо атак на наши аванпосты, не было никаких попыток захватить какие-либо города. Что касается размера колонн, кто может сказать? Ты знаешь, как это бывает. Один человек будет клясться, что их тысячи, другой утверждать лишь часть от этого числа. В любом случае они запугали местных жителей. Караваны, идущие из Набатеи, остановились и повернули назад, и многие жители поселений бегут в города. Что касается военных, мы больше не патрулируем западный берег Евфрата, так как это слишком опасно. Известие было отправлено Квадрату, проконсулу и наместнику Сирии, но до сих пор мы ничего не слышали от него.

Катон снова вытер лицо и задумался над услышанным. Квадрат будет предупрежден об атаке первым и может не передать эту новость командующему Корбулону. Эти двое были непримиримыми соперниками, из-за чего Квадрат мог откладывать отправку сообщения в Тарс как можно дольше. Тем временем тем, кто живет на границе, придется искать в Сирии подкрепление, чтобы отогнать парфян. Учитывая, что лучшие подразделения губернатора были переброшены к Корбулону, любое подкрепление, которое все же достигнет границы, будет слишком слабым, чтобы принести какую-то пользу.

- Что ты знаешь о парфянском военачальнике? - спросил он.

- Немного. Говорят, его люди называют его Ястребом пустыни. - Секстилий зевнул и вытянул руки, затем скрестил руки за головой. - Для меня это звучит как имя, которое мог бы выбрать мужчина, если бы он пытался заработать себе репутацию. Ты знаешь почему – ястреб поражает свою неопомнившуюся жертву на ровном месте. Какая-то чепуха в этом роде.

- За исключением того, что это не чепуха, хоть он и наносит удары из пустыни, а не с небес.

- Что ж, он вряд ли будет называть себя чем-то вроде Пустынного верблюда, не так ли?

Катон взглянул на него. - Пожалуй.