Она смеялась от всего сердца. За все двадцать тысяч раз я ни разу не видел ее такой веселой.
Голова еще болела, но мне стало так легко… Я ощутил, как с моего лица сошла гримаса напряжения.
— Как долго я ждала тебя, возлюбленный мой Хасавэй! Как посмел ты заставить хрупкую девушку, неспособную поднять ничего тяжелее ложки, томиться у окна ожиданием? Оставить меня одну на поле брани на двадцать семь тысяч семьсот пятьдесят три повтора — просто немыслимо!
Отонаси наклонилась и подала мне руку. Я ухватился за тонкое запястье, и она с силой потянула меня, чтобы поставить на ноги.
Да, точно. Это и правда Отонаси.
— Зато вы стали сильной.
Отонаси в удивлении распахнула глаза:
— Как изящно ты стал выражаться, Хасавэй.
Отонаси потащила меня за собой, и мы вышли из кабинета. И плевать на классный час, плевать на учителя, на одноклассников — плевать на все! Я оставил их позади, в том кабинете, отбросил сомнения и просто ушел.
Не выдав мне никакого шлема, Отонаси усадила меня на заднее сиденье громадного мотоцикла, сама прыгнула на переднее, завела мотор и погнала вперед с пугающей скоростью — на такой я никогда раньше не ездил. Под рукой я чувствовал удивительно тонкую талию — хотя хрупкость Отонаси, конечно, была видна невооруженным глазом, — но это не помешало мне ухватиться за нее покрепче, чтобы удержаться и не упасть.
— А у тебя же есть права? — дрожащим голосом спросил я.
— Нет, конечно, — спокойно ответила она. — Но за все те «переходы в школу» я многому научилась. Пригодится, наверное.
Ну да, водит она хорошо.
Я спросил, что еще она умеет делать. Оказалось, что Отонаси — в принципе это было ожидаемо — водит машину, занимается спортом, владеет боевыми искусствами, знает несколько языков, играет на разных инструментах и вообще умеет много всего другого — даже может сдать экзамен в университет почти на сто из ста. Короче, за время бесконечных повторов Отонаси попробовала себя во всем.
— Точнее, где-то десятую часть всего, что умею, я выучила во время «переходов», а остальное и так знала.
Видимо, Отонаси от природы очень талантливая, но все-таки… Лишний повод задуматься, как много времени отняли эти двадцать семь тысяч семьсот пятьдесят четыре повтора, едва ли выйдет подсчитать. Даже если приравнять каждый из них к одному дню, вместе они займут семьдесят шесть лет — целую жизнь. Безумно много времени.
— А мы ведь ровесники? — От таких мыслей мне стало интересно, сколько ей лет.
— Не-а.
— Нет? Тогда сколько тебе?
— Да какая разница?.. — немного раздраженно ответила Отонаси.
ebooksa