– Только не на Кон‑Тики. Это проявилось бы как дополнительная масса.
– Она достаточно легко скрывала свою собственную массу.
– На Гаруде у нее была такая возможность. А Кон‑Тики неоднократно взвешивали, перед стартом. Вплоть до грамма. Я наблюдал.
– Значит, импульсная бомба, крошечная, не взрывчатая, достаточная, чтобы поджарить электросхему, такая, как ей подложили на Марсе.
– Она была вне закона почти два года, вне чьей‑либо системы. Как она могла получить доступ к столь сложному и дорогому?
– Тогда остается программное обеспечение.
Блейк неохотно кивнул:
– Думаю, ты прав. Но мы не узнаем, что она сделала, пока она сама нам не скажет.
– Послушай, Редфилд, я вовсе не пытаюсь от тебя избавиться. Но доктор говорит, что он голоден. Как насчет того, чтобы собрать немного помоев из столовой?
Блейк подумал, что за едой мог бы сходить и лейтенант, но потом сообразил, что у того оружие, которое может понадобиться в любой момент, и отправился в столовую.
Командор вернулся в клинику и обратился к доктору:
– Еду сейчас принесут. Расскажи подробнее о той гадости, которую она принимала.
– Этот препарат воздействует на зрительную кору головного мозга, находит ограниченное применение при лечении некоторых форм расстройства зрения. Обычная доза составляет примерно одну миллионную того, что принимала эта женщина.
– И что ей грозит?
– Галлюцинации. Слуховые и зрительные. Возможна шизофрения. Удар Редфилда в челюсть видимо привел, из‑за повышенной проницаемости сосудов, к потере той остроты зрения, которой она по‑видимому раньше обладала, отсюда ее жалобы, что она не видит… хотя видит она достаточно хорошо в обычном смысле этого слова. Непосредственной опасности для ее жизни сейчас нет. С ее пневмонией я справлюсь.
– Ты можешь говорить, Линда? – спросил Командор, увидев что она открыла глаза . Его грубый голос выражал странную смесь беспокойства и приказа.
Она отвела взгляд от лица Командора и хмуро уставилась на доктора.
– Не обращай на него внимания, он чист, – сказал Командор, игнорируя озадаченный и обиженный взгляд Ульриха.
– Ты скажешь мне, что ты сделала с Кон‑Тики?
– Нет, и ты это знаешь. – Она прямо смотрела в глаза Командору.