- Ты оклеветал меня! Ты объединился с ней! Ты что-то замышлял против меня! И жульничал! Списал на последнем экзамене! - Из-под мохнатых бровей на Дэнни сверкнули глаза.
В них светилась хитрость сумасшедшего. - Ничего, я и это найду. Сочинение где-то в подвале. Я найду его. Мне пообещали, что я смогу смотреть все, что захочу.
Существо снова замахнулось.
- Да, пообещали, - согласился Дэнни. - Но они врут.
Молоток замер в высшей точке размаха.
Холлоранн начал приходить в себя, но Венди перестала хлопать его по щекам. Минуту назад вниз по шахте лифта приплыли неясные, еле слышные сквозь ветер слова: "Ты жульничал! Списывал на экзамене!". Кричали где-то в глубине западного крыла. Венди была почти уверена, что Дэнни с Джеком - на четвертом этаже и Джек - то, что вселилось в него, - нашел сына. Теперь они с Холлоранном ничего не могли сделать.
- Ох, док, - пробормотала она. Глаза застлали слезы.
- Сукин сын сломал мне челюсть, - хрипло проворчал Холлоранн. - А голова...
Он пытался сесть. Правый глаз стремительно превращался в щелку от вспухающего под ним лилового синяка. Тем не менее Венди он заметил.
- Миссус Торранс...
- Шшшшшш, - сказала она.
- Где мальчуган, миссус Торранс?
- На четвертом этаже, - ответила она. - С отцом.
- Они врут, - снова повторил Дэнни. В голове мальчика что-то промелькнуло, вспыхнув, как сгорающий метеор - слишком коротко, слишком ярко, чтоб поймать и удержать эту мысль. От неё остался только хвостик.
(это где-то в подвале)
(ты вспомнишь, о чем забыл отец)
- Ты... - нельзя так говорить с отцом, - хрипло сказало существо. Молоток задрожал и опустился. - Сам себе делаешь хуже, вот и все. На... наказание. Суровее.
Существо пьяно покачнулось и воззрилось на Дэнни, жалея себя до слез. Жалость стала перерастать в ненависть.
- Ты не мой папа, - снова заявил Дэнни. - А если в тебе осталась хоть капелька моего папы, она знает, что они врут.
Тут все - вранье и надувательство. Как игральные кости, которые папа положил в мой чулок на Рождество, как те подарки, что клйдут на витрину папа сказал, там внутри ничего нет, никаких подарков, одни пустые коробки. Просто показуха, сказал папа. Ты - оно, а не папа. Ты - отель. И, когда ты добьешься своего, то ничего не дашь моему папе, потому что слишком любишь себя. И папа это знает. Тебе пришлось заставить папу напиться Всякой Дряни, потому что только так можно было его заполучить. Ты, врун, фальшивая морда.