“Доберешься, Красная Зет, – сказала она себе. – Хоть пешком, хоть на четвереньках, но доберешься”.
Розмари распахнула задние дверцы. Незажившие ребра все еще ныли, возмущаясь безжалостным обращением. Девочка поморщилась:
“Господи, Красная Зет, ты ведь не супер какой-нибудь. Всего-то двое суток как из больницы!”
Доставая бутылки с водой, Розмари задумалась, насколько она постарела за эти сорок восемь часов.
Розмари Сноу, которая скулила за опущенными занавесками спальни, обиженная дразнилками одноклассников, и писала восторженные письма поп-кумирам, давно умерла и похоронена. Теперь она смотрела на своих прежних мучителей как на глупую малышню. Смешно даже подумать, что их можно бояться. Если она вернется в школу, то будет холодна как лед и опасна. “Ты, как тебя? Выйдем. Я тебе кое-что должна”. И головой об стену.
Розмари открутила крышку радиатора. Ненависть к Майклу и боль за свое изуродованное лицо дадут ей силы закончить начатое. С мрачной радостью девочка подумала, что никто на всей планете не сумел бы теперь ее остановить.
Когда от радиатора перестал подниматься пар, Розмари долила воду. Еще десять минут, пообещала она себе, и в путь. У нее свидание с судьбой.
Из окон еще струились звуки гармоники, когда в сад выскочил Майкл.
– Ричард, мне нужна ваша помощь. Ричард в первый раз увидел, как этот человек покрывается потом.
– Неужели? – холодно отозвался он.
– Пойдемте со мной. Пожалуйста.
Пожав плечами, Ричард повиновался.
– Если вы не возражаете, я хотел бы, чтобы вы повели вторую машину.
– “Лендровер”?
– Нет. Он, возможно, разыскивается властями. В сарае, там, за деревьями, есть другая машина.
Ричард следовал за торопливо шагавшим по тропинке Майклом.
– Зачем нам две машины, Майкл?
– Мы настолько близки к тому, чтобы вернуть Зверя в... в упряжку, что мне бы не хотелось рисковать все испортить, попав в аварию.
– Я, стало быть, должен изображать конвой?
– Да.