Руки и ноги – словно из губчатой резины. Она заставила себя встать.
Митч уже десять минут носился по темной лужайке. На плечах у него сидела Эми. Девочка все хихикала и подгоняла его вслед за щенком. Она непрерывно выкрикивала:
– Щенок, сидеть! Щенок, прыгай! Щенок, беги по лесенке! А теперь беги обратно!
Митч задыхался, его грудь тяжело вздымалась.
– Скорей, Митч, беги скорей!
Это было мучительно, однако ослушаться он не мог.
Пробежал через квадрат света из окна. Время от времени ему казалось, что впереди и вправду мелькает щенок. Темная тень скользила по траве, ловко избегая освещенных мест.
Поначалу он еще пытался подобрать слова, чтобы объяснить девочке: невозможно так носиться без передышки. Безнадежно. Он забыл обо всем. Нужно бежать и бежать, везти на плечах Эми. Может быть, так будет всегда.
Воздух со свистом вылетал из легких.
– Щенок, перепрыгни клумбу! – в ее смехе слышалась нотка безумия.
Наконец раздался голос Майкла:
– Эми, милая, возвращайся на террасу.
– Митч, поднимайся по лесенке! Спотыкаясь, он внес девочку по ступеням на террасу. Лицо было мокрым от пота.
– По-моему, Митч устал, Эми. Можно ему пойти в дом посидеть?
– Пусть. – Она спрыгнула в кресло. – Щенок, на колени. Ко мне на колени! Вот так, умница.
Митча отпустило. Он повернулся к Эми спиной и медленно ушел в дом.
Ему было страшно.
Нет, не то.
Он был в ужасе.
– Ну, как щенок? – спросил Майкл. – Нравится?