Этот круглый живот, это пузо, на котором едва застегивались пуговицы ублюдочного сатинового халатика в цветочек, внушали неодолимое отвращение. Витя неожиданно и злобно вспомнил о собаке-прохвостке, которую так долго подкармливал и которая, в итоге, обманула и подло избежала доблестной охоты. Так и эта проклятая Машка уверяла, что их отношения просто так, для удовольствия, пары выпустить, а теперь по другому запела, во всех письмах о любви и браке талдычит. И теперь наверняка за этим приперлась. Вот бы прижать ее вилами к земле, как крысу, подпрыгнуть повыше и опуститься двумя ногами прямо на мерзкий животик. Сколько бы фонтанчиков брызнуло изо всех дыр! А еще лучше спрыгнуть, взобравшись на какое-нибудь возвышение — тут и крыша сарая вполне сгодится. Вот это будет славный хлюп!
От столь сладостных фантазий почти закружилась голова, а лицо приобрело такое злобное выражение, что Машка расплакалась.
(— плач, плач, уродина — может прыщи смоешь!)
Но и Витьку было не до смеха. Невдалеке стояло несколько караульных, которые о чем-то перешептывались, внимательно разглядывая сцену свидания. Перешептывались и мерзко хихикали. И хихикали несомненно над внешностью его посетительницы.
Честно говоря, и подружки Витиных сослуживцев были в большинстве не сильно краше Машки, но именно его сейчас прилюдно уличили во лжи. Ведь получая многочисленные письма из Пеньков, Витя расписывал свою подругу, как милашку и очаровашку, на которую даже у импотента встанет, как первую девку на область, за которой хвост сватов выстроился. А теперь попался с поличным. С такой «милашкой» на одном поле не сядешь. Даже грузинчик Гоша, под видом невесты показывавший перефотографированную из модного журнала топ-модель Клаудию Шиффер, заслужил гораздо меньше насмешек — прокатило за невинную шутку.
Плюнув Машке под ноги, несостоявшийся жених сделал Кругом! и ушел, буркнув напоследок:
— Вали отсюда и забудь мое имя.
Витя возвращался на учения чернее тучи, еле волоча ноги, но на половине пути начал улыбаться и ускорил шаг. Ему пришла в голову мысль — сказать всем, что приезжала другая Машка, ошибка бурной молодости, а невеста-красавица все так же ждет в Пеньках.
От огорчительного открытия несостоятельности своих надежд на скромное девичье счастье с мужем и кучей детишек, сознания отвергнутости и невостребованности, у чувствительной Машки начались предродовые схватки. Едва выйдя за ворота в/ч, только-только сев в попутку до города, такой вот случился с ней конфуз, хотя еще и восьмой месяц не кончился:
— Остановись, умираю! — заголосила очумевшая от боли Машка, вместо того, чтобы кричать:
(— гони в больницу! рожаю)
Потом все закружилось и поплыло.
Следующие несколько дней являлись сплошным клубком боли, галлюцинаций, странных сновидений И, все-таки, усилиями врачей, лекарств и молодого крепкого организма клубок удалось распутать. И скоро рядом с Машкой корчила забавные рожицы крохотная девочка.
— Какие черные умные глазки! — хором восторгались нянечки и медсестры.
Крохотная девочка, действительно, не по годам осмысленно осматривалась, принюхивалась, а потом неожиданно заревела. Все подумали на голод, усталость или мокрые пеленки — ну от чего еще могут реветь новорожденные? Но маленькая девочка ревела по совершенно другой причине:
(— черт возьми, куда это я вылезла?! неужели родилась? не рановато ли? понюхаю-ка, чем пахнет от мамаши — явно не Clema, и не Channel № 5, а какой-то дешевый лосьон, ну-ка, дай-ка рассмотрю: похожа на деревенскую простушку… ох, до чего же не повезло!)
— Тю-тю-тю…
(— все сюсюкают, даже мысль не дают закончить, так вот, по поводу своего происхождения: я и не заикаюсь про королевскую семью, но хотя бы дочкой банкира или коммерсанта или партийного функционера, нахлебаюсь, чувствую, слез и тухлых щец, если раньше не скопычусь. Кстати, а где же счастливый папаша? чой-то не шибко торопится с тортом, цветами и умиленной физиономией, чой-то не восторгается, что я невероятно на него похожа, и мамка все плачет, причитает: Витюша, неужели ты меня больше ни капельки не любишь?! вот наивная-то коза мне попалась в мамаши — да конечно же не любит и никогда не любил, просто яйца по осени набухли…)
ТИХАЯ СМЕРТЬ НА ВЕЧЕРНЕМ БУЛЬВАРЕ
— Он умер?
ebooksa