– Я нашел такие предметы, – невесело усмехнулся Майлс, – в отцовской банковской ячейке. Понятия не имею, для чего они и как ими пользоваться, но могу с уверенностью сказать, что они предназначены для колдовства. Например, высушенная сплющенная лягушка, куча порошков и корешков в бутылках. – Он помолчал. – А еще ожерелье из зубов. Из человеческих зубов.
– У моего дяди стоял ящик в шкафу. Я заглянула, но испугалась, переложила все в пластиковый мешок для мусора и с тех пор не открывала его. Он у меня в холле, в шкафу. Хотите посмотреть?
– Может, попозже, – покачал головой Майлс.
– Ожерелий там нет, зато есть плечевая кость с привязанными к ней перьями. И тоже много склянок с порошками и... ядами, я полагаю.
– Значит, никаких дневников? Тетрадей?
– Мой дядя был не из тех, что ведут дневники.
– Мой отец тоже.
Они хмуро посмотрели друг на друга.
– Вы что-нибудь знаете про эти колдовские штуки? Дядя вам ничего не рассказывал? Вы ничего не можете вспомнить?
Она медленно покачала головой.
– А ваши родители?
– Они умерли.
– Другие родственники есть?
– Да, но они давно отстранились от него. Я была для него самым близким человеком. Если бы он собирался кому-нибудь об этом рассказать, то в первую очередь мне.
– Друзья у него были?
– Не знаю.
– Где он работал? Где и когда родился? Если у меня будет какая-нибудь базовая информация, я смогу заняться проверкой, восстановить биографию.
– Я знаю, что он родился в Аризоне.
– В Аризоне?
– В местечке под названием Волчий Каньон.