На столе зазвонил телефон. Майлс снял трубку.
– Алло.
– Мистер Хьюрдин?
Он узнал голос Марины Льюис.
– Я же говорил вам – Майлс.
– Мне нужно, чтобы вы приехали в дом к моему отцу, – продолжала та. – Срочно.
В голосе звучало такое напряжение, которого он раньше не слышал, напряжение, весьма напоминающее плохо сдерживаемую панику.
– Что случилось? – спросил он, уже понимая, что ответа не получит.
– Я не хочу говорить по телефону.
– Сейчас приеду.
– Адрес нужен?
– У меня есть. Ждите через двадцать минут.
Открыв нижний ящик стола, он захватил миниатюрный диктофон и кинул его в портфель вместе с дополнительным блокнотом. Потом взглянул на часы. Десять тридцать. По расписанию отца выпишут не раньше двух. У него туча времени.
– Я не вернусь, – сообщил он Наоми. – Если что-то важное, оставь записку.
– Удачи, Майлс, – улыбнулась женщина. – Надеюсь, с отцом будет все хорошо.
По дороге в Санта-Монику он размышлял, о чем таком Марина не могла сказать по телефону. Голос звучал испуганно, словно она обнаружила нечто такое, к чему оказалась не готова и с чем не хотела иметь дело.
Лиэм Коннор жил в старом районе односемейных домов, выстроенных в испанском стиле – с белыми оштукатуренными стенами и красными черепичными крышами. Газоны у всех были ухожены и аккуратно подстрижены, а сочетание похожих на корабли «бьюиков» и «понтиаков» старых обитателей с полированными «мерседесами» и «БМВ» их более молодых соседей говорило за то, что район процветает.
Марина с моложавым мужчиной, в котором Майлс предположил ее мужа, вышли на крыльцо, как только он свернул на дорожку, ведущую к дому. Они явно его ждали и оказались у машины раньше, чем он успел открыть дверцу.
– Спасибо, что приехали, мистер... э-э... Майлс, – улыбнулась Марина.
Он кивнул и вежливо улыбнулся мужчине.