—Рад стараться, монсеньор?— ответил тот.
Попугай на канделябре зевнул. Взмахнув крыльями, размял кости.
—Много голов полетит в погрязшем в грехе городе,— сделал вывод он.
Из зеркала вышел Гебриел. Раздался легкий звенящий звук.
—А вы, дорогой мой,— обратился к нему Леонард,— чем нас порадуете?
—Ну, я бы сказал, почти ничем. Одно дельце, хотя, я всё же сделал. На Московском шоссе произошел несчастный случай. Человека переехал работник ГАИ.
—Но,— начал Козлов,— это было три дня назад. И, насколько мне известно, ничем не закончилось. Не было свидетелей.
Гебриел усмехнулся:
—Не было, говоришь? Я есть тот свидетель. Семенцов сильно удивился, когда прокуратура предоставила доказательство в виде видеокассеты. Бедняга загремит на всю катушку.
Леонард налил себе из покрытой плесенью бутылки вина. Затянулся сигарой. К потолку поднялось сизое облако дыма. Потом Сатана спросил:
—И кто же операторствовал?
—А ваш покорный слуга,— ответил кланяясь Гебриел.
Виконт, поглощавший свой бифштекс, прокомментировал:
—Это весьма деликатное дело, барон. Гаишник, проехавший на красный свет,— плохой гаишник.
—А ежели он еще и задавил при этом человека,— вступил в разговор Цезарь,— то такому гаишнику я бы не доверил даже мыть мою машину.
—Да у тебя и машины-то нет,— прервала попугая Вельда.
—Если б была, не доверил бы ни за какие коврижки,— сказал он.
Зазвенел дверной звонок. Вельда пошла открывать. Секунду спустя, из прихожей послышался ее голос:
—Входите, господин.
Потом голос Виталия: