—Нет. Как передали, позвонил наш охранник и сказал, что слышал выстрелы из морга,— ничего не подозревая, отвечал Николай.
«Вот это да!— промелькнуло в голове Виталия,— а почему же отец мне ничего не сказал. Он мог бы позвонить утром».
Шипов перепаял транзистор, вставил модуль на место, включил осциллограф. По экрану через минуту побежала кривая. Коля настроил прибор и произнес:
—Ну, как?
Виталий, все еще думавший о своем, переспросил:
—Что как?
—Работает,— Шипов сказал это торжествующе,— попробуй на принятие.
Виталий пощелкал на панели переключателями.
—Принял,— сказал он.
На экране осциллографа кривая изменилась.
—Ну, вот и всё. Поставь на полку.— С этими словами Шипов вынул модуль и протянул Виталию. Тот унес его.
—Обед,— сказал Шипов. Он поднялся, отключил приборы и паяльник и добавил: —Мы вообще-то переработали пятнадцать минут.
—Ага,— согласился с ним Виталий,— скажи это Светлову. Может он тебе оклад повысит.
—Как бы этот не отнял,— пробурчал Николай.— Вчера кого-то дернуло за язык, ему и сказали, что девяносто номеров по моей милости три часа не обслуживались.
Он выключил в соседней комнате свет. После поднял трубку телефона и навертел номер.
Виталий оделся, закрыл дипломат.
—Это Шипов,— сказал в трубку Николай,— для нас что-нибудь есть?.. Хорошо... Пятый Зяблик прими, пожалуйста, как только мы выйдем... Да, обед... Хорошо.— Он повернулся к Виталию,— ну, сваливаем.
Потом он посмотрел в окно.
—Этот фрукт всё еще там,— послышался его голос.
—Какой?— спросил Серебряков, прекрасно понимая, что имеет в виду напарник.