Незнакомцы

Но Брендан продолжал бежать вперед, едва не упав на заснеженном скользком асфальте, но все же поскользнулся на обочине и рухнул лицом вниз с насыпи, затем снова вскочил на ноги, цепляясь за мерзлую землю голыми руками, и, не оборачиваясь, побежал дальше.

За его спиной застучали по асфальту солдатские ботинки.

Брендан подбежал к джипу со стороны сиденья для пассажира, рванул на себя дверцу и принял в свои объятия грузного мужчину лет пятидесяти. Тот был ранен, судя по крови на одежде, но в сознании, хотя и держался, как было видно по бессмысленному выражению его глаз, из последних сил. Брендан оттащил его подальше от машины и уложил в снег.

Преследовавший Брендана солдат схватил его за плечи, но Брендан, обернувшись, отбил его руку и яростно закричал ему в лицо:

— Отойди от меня, придурок! Я спасу его! Понимаешь, ты, сукин сын! Я его спасу! — И он сдобрил сказанное таким грязным и отборным ругательством, что даже сам удивился, как у него повернулся язык произнести подобную мерзость. Взбешенный солдат замахнулся было прикладом автомата размозжить обидчику голову, но подоспевший Фалькирк остановил его, крикнув:

— Отставить! — Он шагнул вперед и схватил солдата за локоть, предотвращая удар, потом обернулся к Брендану и пронзил его изучающим взглядом. — Действуй. Я хочу это видеть. Я хочу видеть, как ты изобличишь себя на моих глазах!

— Изобличу? Но я не преступник! Как вас прикажете понимать?

— Начинай! — приказал полковник.

Брендан опустился на колени возле раненого и приложил руки к его груди, в тех местах, где сквозь свитер сочилась кровь: под левой ключицей и чуть выше пояса с правой стороны. Раненый угасал у него на глазах, и в отчаянии Брендан задрал вверх его свитер и, разорвав рубашку, положил ладони прямо на рану на животе. Но что делать дальше? Этого Брендан не знал. Ему никак не удавалось вспомнить и вновь почувствовать то, что он испытывал, когда возвращал к жизни умирающего Уинтона и исцелял Эмми. Как заставить работать эту таинственную силу? Кровь незнакомца сочилась сквозь его пальцы, обостряя его отчаяние и мешая сосредоточиться на пробуждении дремлющих в нем способностей. Отчаяние, захлестывающее Брендана, вновь вскипело гневом, гнев превратился в ярость перед собственным бессилием и тупостью и этой нелепой, незаслуженной смертью, как и смертью как таковой вообще...

Брендан ощутил покалывание в ладонях. Легкое жжение.

Он понял, что на ладонях проступили красные круги, но не оторвал их от раны, чтобы убедиться в этом.

«Умоляю Тебя, Господи! — мысленно взмолился он. — Пусть это свершится! Пусть он исцелится!»

К своему собственному удивлению, Брендан впервые по-настоящему почувствовал, как таинственная энергия изливается из него прямо в пулевое отверстие в теле незнакомца, словно шелковая нить из шелкопряда, и эта связующая нить, по которой переливалась в раненого живительная волшебная сила, становилась с каждым мгновением все прочнее и эластичнее, и, казалось, ей не будет конца.

Брендан ощущал себя ткацким станком и ткачом одновременно, ткущим из нитей божественной энергии ткань здоровья. Но, в отличие от аналогичных случаев с Эмми Халбург и Уинтоном Толком, когда он еще не догадывался, что исцеляет этих людей, сейчас он знал, что невидимой нитью зашивает рану на теле незнакомца. Более того, он почти физически чувствовал, как эта нить вырабатывается в нем и стежок за стежком ложится на нужное место, а челнок выдает все новую и новую живительную ткань, работая в едином четком ритме со всеми остальными деталями станка.

Брендан не только ясно осознавал целительную магическую силу в себе, но и чувствовал, что она крепчает, что сейчас в нем ее в десятки раз больше, чем было, когда он спас Уинтона, а завтра будет уже вдвое больше, чем сегодня. Глаза незнакомца обрели осознанное выражение, он заморгал, и, когда Брендан отнял ладони от раны, у него вырвался вздох облегчения и ликования: кровотечение прекратилось. Мало того, движимая невидимой силой, пуля сама выскочила из раны, издав чмокающий звук, и скатилась, мокрая и тускло блестящая, вниз по животу раненого. Края раны тотчас же начали быстро стягиваться.

Брендан дотронулся до простреленного плеча и сразу же нащупал вторую пулю, засевшую в мягких тканях не так глубоко, как первая. Брендан надавил на нее, и она буквально выпрыгнула ему на ладонь.

Сладостная дрожь победы пробежала по телу Брендана. Ему захотелось откинуть назад голову и расхохотаться от радости, знаменуя своим смехом победу, одержанную в эту темную вьюжную ночь над мраком и холодом смерти.

Раненый пристально взглянул на Брендана, и в его взгляде он прочел сперва изумление, потом узнавание и наконец ужас.

— Стефан, — пробормотал он. — Отец Вайцежик.

Знакомое любимое имя, сорвавшееся с губ незнакомца, наполнило Брендана невыразимым страхом за своего наставника.