Остатки света на ночном небе позволяли увидеть угольно-черную, изломанную линию хребта.
— Испугалась?! — хорошо смеялся Маралов над крепко зажмурившейся Иркой. — То ли еще будет, когда вниз поедем!
Но еще одна мысль все больше занимала Дмитрия Сергеевича, заставляла его ерзать на сидении, хмыкать и привставать.
— Ребята… Вы не очень устали?!
— Немного…
— Спать поедем?! — Маралов сказал это так трагически, что потребовать ехать спать было бы попросту свинством.
— Ну не настолько… — протянула добрая Ирина.
— А что? Надо куда-то заехать? — уточнил практичный Павел.
— Надо бы привады посмотреть…
— Поехали смотреть! — блеснули глаза Павла в свете фар и в остатках вечернего света.
— А зачем их смотреть? — Ирине тоже стало интересно.
— А это мне для иностранцев сделали…
— На иностранцев привады?!
— Почти. Иностранцы охотятся. Мы им лабаз делаем… Что такое лабаз, знаете?
— Помост такой, на деревьях?
— Правильно. Помост, чтобы высоко, чтобы если иностранец только ранит медведя, то чтобы медведь его не стащил бы вниз. Иностранец делает засаду на лабазе и оттуда стреляет.
— Так это же, наверно, страшно выгодно!
— Не всегда…
— Так ведь медведь — даровой, его не надо ни растить, ни кормить. А тут еще и иностранцы платят!
— Тогда давайте разбираться… Что такое привада, вы знаете?