– Ты задавал вопросы, – сказал Клив.
– Разве? – тут же ответил Билли, – Кто тебе сообщил?
– Если у тебя есть вопросы, спрашивай меня. Люди не любят тех, кто сует нос не в свои дела. Они становятся подозрительными. А затем отворачиваются, когда Лауэлл и ему подобные начинают угрожать.
При упоминании о Лауэлле лицо Билли болезненно нахмурилось. Он тронул разбитую щеку.
– Он покойник, – прошептал мальчик чуть слышно.
– Это как дело повернется, – заметил Клив.
Взгляд, подобный тому, что бросил на него Тейт, мог бы разрезать сталь.
– Именно так, – сказал Билли без тени сомнения в голосе. – Лауэллу не жить.
Клив не стал возражать, мальчик нуждался в такой браваде, сколь смехотворна она ни была.
– Что ты хочешь узнать, что суешь повсюду свой нос?
– Ничего особенного, – ответил Билли.
Он больше не смотрел на Клива, а уставился на койку, что была сверху. И спокойно сказал:
– Я только хотел узнать, где здесь были могилы, вот и все.
– Могилы?
– Где они хоронили повешенных. Кто-то говорил, что там, где похоронен Криппен, – куст с розами. Ты когда-нибудь слышал об этом?
Клив покачал головой. Только теперь он вспомнил, что мальчик спрашивал о сарае с виселицей, а вот теперь – про могилы. Билли взглянул на него. Синяк с каждой минутой делался темнее и темнее.
– Ты знаешь, где они, Клив? – спросил он. И снова то же притворное безразличие.
– Я узнаю, если ты будешь так любезен и скажешь, зачем тебе это нужно.
Билли выглянул из-под прикрытия койки. Полуденное солнце очерчивало короткую дугу на отштукатуренных кирпичах стены. Оно было сегодня неярким. Мальчик спустил ноги с койки и сел на краю матраса, глядя на свет так же, как в первый день.
– Мой дедушка – отец моей матери – был здесь повешен, – произнес он дрогнувшим голосом. – В 1937-м. Эдгар Тейт. Эдгар Сент-Клер Тейт.
ebooksa