— Без него — никак… — вздохнул Шендерович. — А впрочем…
Он вновь, прищурившись, внимательно поглядел на него, потом взгляд вдруг стал очень дружелюбным.
— Послушай, друг… Еще по пиву?
Земля качалась. Гиви застонал и приоткрыл глаза. Потом вновь прикрыл. Земля продолжала качаться. Кровать, на которой он лежал, почему-то была очень жесткой и узкой. Гиви попробовал пошевелить пальцами на ногах, но не смог. Не сразу понял, что пошевелить пальцами он не мог потому, что лежал в ботинках. Тогда он попробовал пошевелиться весь и сразу свалился на пол. Пол был холодным, а потолок почему-то нависал над полом очень низко.
Окно было круглым.
За ним плескались волны.
Гиви закричал.
— Ну и чего ты орешь? — укоризненно произнесла полная женщина, приподнимаясь на соседней койке. Щека у нее была помята, на пышном плече рядом с врезавшейся бретелькой лифчика отпечатались рубцы от подушки. — Чего ты орешь, горе ты мое?
— Я не ваше горе, — сквозь зубы проговорил Гиви.
— Он всегда так, — пояснил Шендерович. Он свесился с верхней койки и с дружеской, приветливой улыбкой потрепал Гиви по плечу могучей рукой, — Злой с похмелья, просто зверь какой. А все почему? На голову слаб. Сколько раз говорил я ему — Яни, не мешай водку с пивом, а он мешает, мешает…
— Яни? — переспросила женщина, почему-то удивившись. Гиви уже не удивлялся ничему.
— Грек он, — в голосе Шендеровича прозвучала гордость, словно иметь друга-грека бог весть какое достижение. — Они, греки, вообще к нашей водке непривычные. Они вино пьют вообще-то. Красное. Разбавленное. А тут загуляли мы немножко на радостях перед тревелом, ну он и сорвался.
— Да, золотко, — согласилась женщина, — Это тебе не рцикатели — или что там вы пьете у себя в Греции.
— Да местный он, — поправил Шендерович. — наш грек. Коренной. Их не много осталось.
Он вновь ласково оглядел Гиви, любуясь на его этнографическую редкость.
— Поуезжали они от нас, — вздохнул он.
— И чем им тут плохо было? — возмутилась тетка.
— Зов предков. Историческая родина. Все дернули. Панайотисы свалили, Сатыросы свалили… Все свалили. Одни Ставраки подзадержались. Семья тут у него, прикипел он…
Боже мой, подумал Гиви, какая еще семья? Откуда семья?
— Я не Ставраки, — выкрикнул он и, было, затряс головой, но койка вокруг него начала неприятно вращаться и он вновь поник.