Мистер Икс

Я хотел сказать, что мне от всего этого тошно, но сердце ответило за меня: – Да.

– В нужный момент ты всегда говоришь «да», – улыбнулся Роберт.

Этот внезапный намек на мой повторяющийся сон подсказал мне новую мысль:

– А не ты ли нанес визит на Нью-Провиденс-роуд?

Я застал его врасплох.

– Куда-куда?

– Старый дом Говарда Данстэна. Тот самый, что Сильвэйн построил из привезенных из Провиденса камней.

– Жуткое местечко. Оно как черная магия – может сожрать тебя живьем.

– Именно туда ты меня каждый раз зазывал, – сказал я.

Роберт собрался с духом, прежде чем еще раз взглянуть на меня, как мне показалось, с выражением абсолютной искренности:

– Ты о своих повторяющихся снах. Это были всего лишь сны. Я тут ни при чем. Это твое. Именно так и работают сны: ты говоришь что-то самому себе.

– Откуда тебе знать, о чем мои сны?

– Мы ведь должны были быть одним человеком, – объяснил он. – Так что неудивительно, что время от времени мы с тобой видим одни и те же сны.

Я задумался о том, что было бы, если бы Роберт и я родились в одном теле, и почувствовал сбивающий с толку, похожий на обморок прилив эмоций – в равной степени притягательный и отвратительный. Я услышал, как Говард Данстэн говорит: «Мы вылетели из трещины золотого кубка. Мы – дым из пушечного жерла». Мы вытекли через трещину в чаше, нас украли из карманов павших на поле боя солдат – это объяснение, как и любое другое, подходило для охватившей меня радости, равной сопровождавшему ее страху, но более сильной, чем этот страх.

– Кто бы ты ни был – ты мой брат, – прошептал я. – Более того. Ты – моя половина.

– Знал бы ты, чего мне это стоило! – Роберт содрогнулся. Он отвернулся, прежде чем взглянуть на меня с тем же чувством, с каким я смотрел на него. – Я презирал тебя. Ты и представить себе не можешь, какая меня душила обида. Я ведь едва знал свою мать. А ты жил с ней, по крайней мере – временами, а когда не мог, она навещала тебя. Она присылала тебе открытки ко дню рождения. У меня ничего этого не было – Роберт оставался в тени. А Стар вынуждена была защищать своего маленького Нэда. И встречались мы один-единственный раз.

Понимание с мощью локомотива надвигалось на меня.

– Вспоминаешь? – спросил Роберт.

– Это было в тот день, когда нам исполнилось девять лет. Что-то случилось. За день до этого я заболел.

– Вспоминай, вспоминай, – сказал Роберт.