– И что это значит, по-твоему? – спросила она.
– Не имею представления. Не знаю, сколько лет мне не снилось наше детство, а тут вдруг бац – и по макушке.
– Ну мало ли. Бывает иногда.
– Но я ведь звоню не из-за этого. Мне другой сон приснился.
– Слушай, Вер, меня это уже утомляет…
– Погоди, тебе известно, что просто так от меня ты не отделаешься! Выслушай, иначе я за себя не отвечаю. У меня есть причины о тебе беспокоиться.
– Слушаю.
Ольга больше прислушивалась к тому, что делается в доме. Мальчишка вышел из туалета, не смыв за собой, и поплелся на кухню, где скрипнула дверца холодильника. У Ольги пересохло в горле. Что-то подозрительно тихо он себя ведет.
Подслушивает?
На что он вообще способен, не будучи человеком? Наверное, его сила растет прямо пропорционально тому, сколько проходит времени. Сегодня у него своеобразный день рождения. Семь дней. Как чудовище будет выглядеть, когда ему исполнится год по нормальному летоисчислению? Стариком?
– Сегодня мне приснилось, что ты родила ребенка, мальчика, а потом умерла, – сказала Вера.
– Что? – Ольга ощутила спиной ледяной ветер.
– Да, ни больше, ни меньше. Скажи, ты не беременна?
– Нет.
– Мне снилось, что ты едешь домой в электричке и у тебя огромный живот, а уж выражение лица, которое я там рассмотрела, просто мама не горюй!
– И что?
– Потом идет путаница какая-то, я не помню толком. Потом… ты приезжаешь домой, а я все вижу со стороны и будто бы я знаю во сне, что ты родила мальчика. Но когда, я не знаю. Я не могу понять, что это – будущее или нет. Если будущее, то какое? А ведь ты одета была в то же самое, в чем от меня уезжала. Салатовое платье, высокие каблуки…
– Да просто приснилось, что теперь, умереть? – сказала Ольга, усмехаясь на сто процентов фальшиво. В какой-то момент она хотела все выложить Вере и удержалась с титаническим трудом.
Вдалеке стукнула дверца закрывающегося холодильника.
– Не все так просто, красавица. Я разглядела твой багаж. Три пакета. И один тот, который дала тебе я, с босоножками.