Он быстро пробежал глазами письмо.
«Сударь! Исполняя последнюю волю покойного мужа, я хотела бы встретиться с Вами, чтобы обговорить одно важное дело, касающееся моего безвременно почившего супруга. Полагая, что наиболее подходящим местом для нашей встречи будет мой дом, я была бы искренне Вам признательна, если бы Вы соблаговолили навестить меня в какую-либо среду или субботу между пятью и семью часами вечера. В настоящее время я проживаю по ул. Липовой, 1, 23. Примите заверения в искреннем уважении.
Амелия Прадера».
— Черт возьми! — выругался он, отрывая глаза от письма. Исполняя его последнюю волю! Неужто Прадера, отправляясь на дуэль и предчувствуя свою смерть, оставил завещание со специальным пунктом, касающимся моей особы? Гм… Почему же она вызывает меня только теперь, когда со дня его смерти прошло почти девять месяцев? Почему не дала о себе знать раньше? Или это тоже продиктовано его волей? И вообще, чего он домогается от меня с того света? Странно, очень странно.
Он уселся за стол и погрузился в размышления. Письмо Амелии оживило уже слегка притупившийся от времени круг мыслей и чувств, связанный с таинственной смертью Прадеры. Встрепенулся интерес к «делу», разгорались, точно тлеющие под пеплом угольки, прежние сомнения и колебания. В последние месяцы он перестал заниматься этой мрачной историей, иногда только узнавал при случае из газет, что следствие продолжается, хотя без заметных сдвигов: вроде бы арестовали нескольких человек, подозреваемых в покушении на знаменитого политика, но их пришлось освободить за недостатком улик. Вообще же, насколько ему помнилось, дело пребывало в стадии затяжной стагнации и порядком поднадоело даже журналистам, все реже упоминавшим о нем на страницах газет. Тем не менее Помян был глубоко убежден, что следственным органам не так-то легко будет списать «дело Прадеры» со счета и рано или поздно история эта снова выплывет на поверхность.
Стряхнув задумчивость, он еще раз окинул письмо беглым взглядом. Глаза его задержались на словах приглашения: «…в какую-либо среду или субботу между пятью и семью часами…».
Сегодня же как раз суббота! Помян взглянул на часы. Шесть. Целый час в запасе. Позвонил Юзефу:
— Сюртук и лакировки!
В полседьмого он уже был на улице Липовой и звонил в дверь квартиры на втором этаже. Открыла ему хорошенькая черноглазая горничная. Он приподнял шляпу.
— Пани Прадера дома?
Девушка заколебалась и ответила не очень любезно:
— Она сегодня не принимает.
Пришлось подать ей визитную карточку, одновременно втиснув в руку купюру.
— Будьте любезны все-таки доложить обо мне.
Кокетливая головка в белом чепце исчезла за дверью, а через несколько минут появилась снова с очаровательной улыбкой на устах.
— Пани Прадера просит. — И, пропустив гостя вовнутрь, указала ему салон направо.
— Она выйдет через минуту.
Помян сел за стол, машинально взяв в руки альбом с фотографиями. Взор сразу же пристыл к первой странице — с карточки взирали на него Прадера с супругой. Свадебная фотография, оба в венчальных нарядах. Новобрачная, прислонив голову к плечу избранника, смотрит в будущее с радостью и доверием, мужчина с ненавистным, столь хорошо ему знакомым лицом вызывающе, с видом триумфатора улыбается.
Услышав за собой шелест платья, он обернулся и встал от стола. Хозяйка ответила на его глубокий поклон кивком прелестной светловолосой головки и, не подавая руки, указала место напротив себя. Усевшись, они какое-то время мерили друг друга взорами.
Помяну впервые довелось приглядеться к этой даме вблизи, прежде он видел ее всего раза два и то мельком: в бальном зале французского посольства в окружении толпы и на каком-то публичном торжестве — она тогда проезжала в экипаже, восседая рядом с супругом.
ebooksa