И поведал историю о том, как Маша вытащила меня из колхоза.
Хренов подлил мне водки.
– Понятно. Значит, ты женился из чувства благодарности. Это мы проходили. С первой женой…
Я икнул и хлебнул минералки.
– А всего у тебя их сколько?
– На фюзеляже моего самолета красуются три звездочки. Как на коньяке, которого сегодня нет с нами, – усмехнулся сердцевед-любитель. – Но в данный момент я пребываю в свободном полете.
– Ищешь подходящую кандидатуру, – сообразил я.
– Никого я не ищу, они сами… Ну да ладно, мы ведь о тебе говорим. – Пальцы Игоря нервно потянулись к пачке сигарет. – Эх, черт, закурю, пожалуй!
Мы сделали по несколько затяжек. Потом он спросил:
– Вот ты говорил, что жил у деда своей подруги. – Я кивнул. – Значит, была еще подруга? Что же она тебя не надоумила?
В моем затуманенном мозгу мелькнул светлый образ мадам Колосовой.
– Намекала она, намекала! – пискнул я. – Да только мы как-то… не то чтобы поссорились. Разошлись, в общем.
Из моего левого глаза скатилась пьяная слеза. Она не укрылась от бдительного хреновского ока.
– Э, брат, что-то ты рассопливился. Вы с ней так и не общаетесь?
– Не-а.
– Что, хорошая баба?
Я принялся на все лады расхваливать Кэт. В стальных глазах моего душещипательного собеседника неожиданно загорелись искорки.
– Ну будет тебе нюни-то распускать, – проговорил Игорь. – Хочешь, я тебя с ней назад сдружу?
– Так не говорят, «назад сдружу», – вскинулся я.
Хренов шумно выдохнул, как перед ударом по матерчатому чучелу.