Присутствие

Когда голод давал о себе знать, они ели.

Потом, некоторое время назад – Джош не мог судить, какое именно – кто-то снаружи пытался повернуть ручку двери в ту комнату, где находилась их плексигласовая тюрьма.

На этот раз, впрочем, дверь не открылась, человек в белом с едой не появился. Джош понял, что означало беспомощное движение ручки – это пытался войти кто-то, у кого не было ключа.

– Помогите! Помогите нам! – закричал он, чувствуя при этом, что снаружи его не слышно, что плексигласовые стены и стены комнаты вместе создают прочный звуконепроницаемый барьер. Если их запрятали так, чтобы они не могли понять, где находятся, не знали даже, который час, то уж, конечно, тюремщикам ни к чему, чтобы заключенных кто-то услышал.

И все-таки он попытался еще раз.

– Пожалуйста! Пожалуйста, выпустите нас!

Ручка дернулась еще раз, и на этом все кончилось.

Тот, кто был за дверью, ушел.

С тех пор Джош, глядя на дверь, сидел на полу и ждал.

Он чувствовал, что что-то готовится, хотя в комнате ничего не менялось – свет был, как всегда, безжалостно ярким, не дающим тени, стены пустыми и безликими, к коричневатому дыму внутри камеры он так привык, что едва его замечал. Но он знал, что и Джефф Кина чувствует напряжение.

Тот тоже сидел на полу, подтянув колени к груди.

Он тоже следил за дверью.

Время тянулось медленно; в комнате висела тишина.

Джош не отрывал глаз от двери.

Когда ручка сдвинулась – сначала всего лишь на долю дюйма, Джош сразу это заметил. Он бессознательно встал на четвереньки, уперся руками в пол и напружинился, почувствовав прилив адреналина в крови.

Ручка повернулась, щелкнул язычок замка, и дверь распахнулась.

Вошли двое, ни один из них не был тем человеком в белом, который приносил еду.

Один был хаоле, второй – японец.

Оба в костюмах. При этом японец, которого Джош видел впервые, держался так властно, что не стоило труда догадаться, кто это.

Такео Йошихара.