2
Заскрипела большая чугунная церковная дверь. Рельефное изображение Георгия Победоносца на чугуне поехало вместе с дверью, и голова Георгия развернулась в сторону деревни, грозя невидимому злу, притаившемуся там.
Из-за двери, жмурясь на солнце, вышел Семен Абатуров. У него на груди висела маленькая, но очень старая икона. Абатуров перекрестился и решительно шагнул вперед, подняв над головой чудотворную вещь.
Следом за ним из церкви показались Юра Мешкалкин с Ирой Пироговой. Юра, как на крестном ходе, прижимал к груди большую икону Спаса, а Ирина несла перед собой посеребренное ведерко со святой водой и кисточкой для разбрызгивания. Последним из церкви вышел, немного прихрамывая, Мишка Коновалов в расстегнутой до пупа рубахе. На его волосатой груди висел огромный крест на цепи. Коновалов размахивал кадилом, которое нес в той руке, которую проткнул ежик, а в здоровой руке сжимал молоток.
Абатуров спустился по ступенькам вниз, повернулся, перекрестился на церковь и произнес:
– Спасибо тебе, Господи, что спас-сохранил!
Мешалкин, Ира и Коновалов перекрестились вслед за стариком.
Семен подошел к краю холма и посмотрел на деревню:
– Крестовый поход против сатаны объявляется открытым!
3
Четверо спустились с холма. Они шли к дому Абатурова. Абатуров жил один. Он предложил всем зайти к нему позавтракать и настругать осиновых кольев для протыкания ими проклятых сердец.
Дом стоял на краю деревни. По дороге они никого не встретили, но всё время чувствовали, как из-под земли за ними наблюдают чьи-то жадные злые глаза.
– Как на войне, – сказал Семен. – Чувствуешь вражьи гляделки, а откуда смотрят – понять не можешь. – Он открыл калитку. – Проходите, гости дорогие.
Прошли в избу, обычный кирпичный пятистенок. Лесов в этих местах было мало, много было полей. Дома строили из кирпича. Такие дома стояли долго и не требовали особенного ухода. Правда, в них было немного сыровато.
Семен прошел в сени и чихнул. Мешалкин налетел головой на висевшую под потолком связку веников.
– Тьфу, черт! – выругался он.
Абатуров перекрестился:
– Следи за языком, – сказал он. – Не поминай нечистого… – Он постучал каблуком по полу. – Это веники сушу я… березовые… для бани.
Прошли в дом. Обстановка была скудная. Крашеный шкаф, продавленная пружинная кровать, сундук, стол, застеленный обшарпанной клеенкой, два стула. В углу – икона с лампадой. На стене – ходики, отрывной календарь и несколько фотокарточек: молодой Семен в военной форме с женой, Семен с женой и детьми, репродукция картины Репина «Бурлаки на Волге».
Увидев репродукцию, Мешалкин оживился:
ebooksa