Красный Бубен,

– Не… тогда я не пойду! Ты, Яковлич, издеваешься! У меня ж башка трещит, и ноги не сгибаются! Того и гляди вырвет…

– Хорошо, – сказал Колчанов, – найдем другого, – он сделал вид, что собирается уходить.

Мишка испугался, что упускает хорошую возможность. Он решил раскрутить Колчанова на сто грамм для поправки, а потом обвинить его в жмотстве и никуда не пойти.

– Погоди, – сказал он. – Я согласен. Только сто грамм налей, чтобы я двигаться мог… Иначе не получится.

– Ладно, – тот усмехнулся, и Мишке показалось, что Колчанов разгадал его план.

Ну и х… с ним! — подумал он. – Все равно выпью!

– Стакан-то есть? – спросил Колчанов.

– Зачем?! Я из горлышка могу. Давай сюда свою бутылку.

– Смотри, много не пей, – он протянул водку.

– Обижаешь, – Мишка перехватил бутылку и почувствовал, какая она холодная. – Холодная какая, – сказал он. От вида запотевшей бутылки у него выделилась слюна.

НО НЕ ВСЁ, ЧТО ПРИЯТНО НА ГЛАЗ, ПРИЯТНО НА ВКУС!

– Из погреба…

Хрен ты меня в темноте проконтролируешь! Мишка приложился к горлышку. В армии его научил друг-татарин Исмагилов пить водку, наливая ее прямо в пищевод. Таким способом можно было за несколько секунд опорожнять вместительные емкости. Мишка запрокинул бутылку, и жидкость полилась внутрь. Тут он сообразил, что пьет что-то не то. Это не водка!.. Это… моча! Мишка никогда в жизни мочу не пил, но сомнений никаких не было. Мишка опорожнил уже больше половины бутылки, и моча продолжала литься ему внутрь. Он резко оторвал бутылку ото рта. Моча полилась на лицо. Глаза вылезли из орбит. Он сплюнул с отвращением. Но толку от плевка было ноль. Мишка вскочил на ноги. Моча ударила ему в голову. То, что он выпил, пи…ец как подействовало на него в моральном и физическом смыслах. Он схватился руками за железную спинку кровати, и его вырвало прямо в постель.

– У-ха-ха! – засмеялся Колчанов. Смех у него был лающий, как у собаки.

– Ты что, гад?! – задохнулся Мишка.

– У-ха-ха! – силуэт Колчанова на фоне окна оставался неподвижным, как манекен в витрине магазина.

Мишку снова вывернуло.

– У-ха-ха! – лающий смех звенел у него в ушах.

– Я сейчас, Яковлич, хоть ты старик, отмудохаю тебя, как молодого!

– У-ха-ха!.. Ты думал, я дурак?! И не понял, что ты меня хочешь обмануть?! Водки заглотить побольше, и ни хера не сделать! Все вы тут так живете! Только бы выжрать вам на халяву и жопу чесать! – голос у Колчанова изменился, стал злой и похожий на голос артиста, который, кажется, играл Гитлера. – Жизнь ваша никчемная! Зажились вы тут все! Пора вас кончать!