– А это, – сказал он, ни к кому не обращаясь, – это просто глупо.
Подозревая где-то в глубине души, что, возможно, он в последний раз ночует в доме Дуэйна Макбрайда, Дейл скользнул обратно под одеяло, лежал и слушал, как ветер все сильнее шумит в темноте.
Глава 26
Солнце в последний день старого года, старого века, старого тысячелетия не взошло, оно просочилось наружу неким рассеянным плевком болезненного света, и это пятно серого света медленно растекалось на фоне темно-серого савана. Дейл наблюдал за ним с кухни, где сидел с пяти утра, прихлебывая кофе, глядя в небольшие окна, как падают снежинки за промерзшими рамами, и чувствуя, как где-то неподалеку рыщут черные псы.
Снега навалило уже на десять дюймов, и его все прибывало. Корявые деревья, вытянувшиеся вдоль длинной подъездной дороги, сделались изысканными, словно перекрученные бонсаи, обмакнутые в японскую акварель, отягощенные шапками снега, нереальные. Дворовые постройки, не успев прорисоваться в слабеньком утреннем свете, тут же попытались исчезнуть во все усиливающейся метели. Даже белый «лендкрузер» был засыпан снегом по черные подножки, а на крыше и окнах у него повисли снежные карнизы.
Дейл осмотрел запасы провизии – снова улыбнулся этому слову – и решил, что у него хватит консервов и хлеба, чтобы продержаться несколько дней. Какая-то часть его знала – ему не потребуется запасов на несколько дней, но он старательно не замечал предательский голосок.
Стоял отличный день для работы, и Дейл писал, вызывая к жизни летние дни, пока зимний холод все сильнее льнул к одинарным рамам окна кабинета. Когда он прервался на поздний ленч, где-то в три часа пополудни, дневной свет уже угасал, вытекал из дня, словно грязная водица из раковины. Дейл вернулся за компьютер, но уже не смог сосредоточиться на происходящих у него в главе событиях, которые всего несколько секунд назад казались такими яркими. Он вышел из Windows и уставился на черный DOS-овский экран.
›ponon yo-geblond up astigeo won to wolcum, ponne wind styrep lao gewidru, oopaet lyft orysmap, roderas reotao. Nu is se raed geland eft aet pe anum. Eard git ne const, frecne stowe, oaer pu findan miht fela-sinnigne secg; sec gif pu dyrre.
Дейл невольно улыбнулся. Его потусторонний собеседник делался все менее изобретательным, разумеется, это послание было на староанглийском, но у привидения (или у Дейлова компьютера) ощущалась явная нехватка диакритических знаков и правильных староанглийских букв. Например, Дейл сразу же понял, что написанное компьютером (к которому был подключен лазерный принтер HP 4М) слово «3st4ge0» надо понимать как «astigeo», а то, что выглядело как «oOplt», должно читаться как «oopaet». Гораздо важнее было то, что, даже ничего не переводя, Дейл тотчас же понял, что это цитата из «Беовульфа».
Дейл привез с собой в Иллинойс блистательный перевод Шитмуса Хини двухтысячного года и теперь отправился в подвал, чтобы принести его. Он нашел процитированный отрывок, строки 1373–1379, где описывалась страшная картина:
Когда же буря тлетворным ветром дышит над водами, вздымаются волны, мрачнеет воздух, небо плачет. И вновь на тебя лишь мы уповаем! Подвигнись на поиск, если отважен, найди злотворящую в землях неведомых, в краю незнаемом!
Дейл начал придумывать ответ на это послание, решил, что ответа здесь не нужно, и протянул руку, чтобы выключить компьютер. Потом помедлил, запустил вместо этого Windows, выделил значок Word. Вместо того чтобы открыть папку со своим романом, над которым работал изо дня в день последние два месяца, Дейл открыл новый документ и начал набирать текст.
Закончив письмо, Дейл перечитал его и сохранил на жесткий диск. Он поглядел на часы, поглядел еще раз. До полуночи оставалось двенадцать минут. Вечер, ночь, год и столетие почти прошли, пока он писал. Дейл подумал, не распечатать ли текст. Но в принтере не оказалось бумаги, а он слишком устал, чтобы заправлять новую.