Гулы

22
18
20
22
24
26
28
30
* * *

Двенадцать машин, двигавшихся по шоссе от Террено к Морте-Коллине, остановились невдалеке от поворота, ведущего к монастырю. Три машины отделились от общей колонны и двинулись по грунтовке. Через минуту они притормозили в десяти метрах от монастырских ворот. Из передней машины вылез высокий, крепкого сложения мужчина и направился к воротам, не обращая внимания на замершие возле стены автомобили и полтора десятка вооруженных людей за ними. Вскоре он прошел под воротной аркой и остановился на территории монастыря. Два человека, охранявшие ворота, обыскали его и, не найдя оружия, доложили шефу. Армандо Эрба вышел из-за громоздкого здания церкви и приблизился к парламентеру…

Спустя две минуты он вернулся в зал и доложил капо:

— Франческо, Пандора предлагает на время переговоров обменяться заложниками. Нам он предлагает своего племянника.

Борзо поднял глаза на помощника, и на мгновение тому показалось, что в серых глазах капо проскользнуло легкое удивление.

— Похоже, он действительно хочет разговаривать, а не драться,— добавил Эрба, словно ответив на невысказанный вопрос капо.

— Кого он хочет взамен?

— Одного из помощников.

Несколько секунд Франческо всматривался в лицо Эрбы, на котором читалось явное напряжение, потом сказал:

— Позови Луиджи…

Через три минуты Луиджи ле Гранде посадили в одну из подъехавших машин Амелико Пандоры. Автомобиль с тонированными стеклами развернулся и отправился к шоссе, где Пандора ждал результатов обмена, в то же время его племянника, приехавшего на одной из машин, Лука Таллья увел на территорию монастыря и оставил в одном из зданий под охраной двух вооруженных людей.

Когда все формальности предварительного обмена заложниками были соблюдены, Амелико Пандора двинулся к монастырю — восемь машин с его людьми проехали по грунтовке и остановились перед воротами, образовав стальной круг. Затем сам Пандора в сопровождении пятнадцати человек отправился к воротам. На территории монастыря его встретил Армандо Эрба. Они быстро переговорили, после чего Эрба провел Пандору с одним из телохранителей к главному зданию монастыря. Люди Пандоры и Эрбы остались стоять перед входом в церковь, настороженно поглядывая друг на друга.

Когда Пандора и его телохранитель вошли в церковь, Франческо Борзо стоял в центре зала лицом ко входу. Замерший невдалеке от него Бучи Баррио своей мощью и неподвижностью напоминал монолит, впрочем, глаза его внимательно следили за происходящим вокруг. Эрба из-за спины Пандоры кивнул капо, показывая, что снаружи церкви все держится под контролем, развернулся и вышел из зала.

Увидев Пандору, Борзо сделал пару шагов в сторону входа, Амелико Пандора и его телохранитель пошли от входа к среднему нефу, где расположился Франческо… Когда между Пандорой и Борзо оставалось не больше трех метров, они остановились и какое-то время смотрели друг на друга не двигаясь, словно изучая старого, но слегка подзабытого противника. Глядя на Амелико Пандору, Франческо думал о том, что за прошедшие пятнадцать лет Пандора практически не изменился: пятидесятипятилетний человек, которого он впервые увидел сорокалетним самоуверенным крепышом, и сейчас выглядел на все сорок — лишь прибавилось морщин возле глаз, а в самих глазах появилась ничем не скрываемая настороженность. Наконец он сказал:

— Ну, здравствуй, Амелико.

Пандора на приветствие не ответил. Он все так же пристально глядел в глаза Борзо.

— Сегодня хороший день,— продолжил Франческо,— погода, солнце, все в таком роде… Не хотелось бы его портить. Я надеюсь, мы сумеем договориться мирным путем по всем интересующим нас вопросам?

— Я приехал сюда не для того, чтобы говорить с тобой о погоде,— ответил наконец Пандора, голос его прозвучал в пустом зале церкви зловеще.— И у меня только один вопрос: где мой брат?

— Меня тоже интересует этот вопрос,— кивнул Борзо.— Но ответа на него я не знаю… На моей территории Франко нет. Можешь мне верить — мои люди искали его всю ночь.

— Где мой брат? — повторил Пандора, вглядываясь в лицо замершего напротив него человека.

После небольшой паузы, напоминавшей затишье перед бурей, Франческо терпеливо произнес: