Гулы

— Остальные останутся лежать там, где умерли, комиссар.

Гольди сглотнул.

— То есть гулы убили их просто так? Заранее зная, что они останутся лежать там, где погибли?

— Не подходите к ним с человеческими мерками,— отрезал старик.— Это дьявольские создания, ждавшие своего часа тысячи лет, и меньше всего их заботит судьба людей… Да, они убили восемьдесят тысяч человек, из которых вряд ли родится и десять тысяч этих существ. Но они убили бы и миллион, лишь бы получить эти десять тысяч, и сделали бы это не потому, что им не хватило тел, а чтобы им никто не мешал — им нужно действовать быстро.

Гольди ощутил тошноту — он понимал, что Аз Гохар говорит правду, и интуитивно чувствовал, что происходящий в Террено кошмар и не мог развиваться по-иному, но все-таки что-то вызывало у него смутное беспокойство…

Проведя рукой по лицу, он спросил:

— Вы говорите, что гулам нужно действовать быстро, но, по-моему, ваши слова не объясняют того, что произошло в этом городе, и здесь есть одна неувязка: если гулы с самого начала должны были действовать быстро, то почему они начали с монастыря? Почему они не убили всех людей газом сразу — вместе с полицией и людьми Пандоры и Борзо? Зачем нужен был этот спектакль? Ведь не исключено было, что, начав с монастыря, гулы могли испортить весь план — они рисковали.

Выслушав Гольди, Аз Гохар ответил без паузы: — Здесь нет ничего непонятного, комиссар,— Вассах готовился к этому дню последние десять лет, и все, что произошло сегодня, было продумано им до мельчайшей подробности. Он знал, что ему не удастся уничтожить газом все население города — в Террено уцелело несколько сот человек.— Заметив сомнение на лице комиссара, старик повторил: — Поверьте мне, комиссар, это так — кому-то обязательно должно было повезти, и они выжили. Так вот, Вассах не хотел, чтобы среди выживших оказались воины. Ведь даже один человек, умеющий обращаться с оружием и побуждаемый ненавистью, способен серьезно помешать гулам или, по меньше мере, на время отвлечь их от того, что они собираются сделать. А гулам нельзя отвлекаться от плана Вассаха ни на минуту, понимаете, комиссар?..

* * *

Стоя за дверью книжного магазина, между рядами разноцветных журналов и книг, Франческо чувствовал выступивший на спине пот. И хотя сердце его билось спокойно, сейчас бы он предпочел, чтобы на время оно остановилось совсем. Глядя через стекло двери на улицу, он видел приближающиеся грузовики, однако, чем меньше оставалось до них, тем четче работал его мозг. Когда первый грузовик поравнялся с зеркальной вывеской магазина, Франческо поднял лежащий на полу гранатомет и проверил заряд, затем бросил взгляд через дверь и увидел вторую машину.

Полторы минуты назад — после того, как он выскочил из башни Музея естествознания и добежал до оставленной «хонды»,— он завел двигатель и поехал к виа Мареа, думая об одном: у него появился шанс добраться до гулов — виа Мареа начиналась у речного порта и шла к центру Террено, но была не прямой, а делала два легких изгиба. По этой причине двигавшиеся по ней грузовики должны были на какое-то время потерять друг друга из виду, разделившись на половине пути, а это и было тем, что требовалось Франческо — он решил опередить их и устроить засаду на среднем участке, чтобы, когда два первых грузовика проедут по нему, остаться один на один с третьим.

Второй грузовик проехал мимо книжного магазина оставив за собой выхлоп сгоревшего дизеля. Стоя за уличной дверью, Франческо чувствовал себя в безопасности: он не случайно выбрал этот магазин — витрина и дверь его были зеркальными и разглядеть, что происходит внутри него, было нельзя, а вот находившиеся в магазине отлично видели улицу. Когда грузовики поравнялись с магазином, Франческо разглядел их водителей: оба гула были одеты в полицейскую форму. Глядя на их неподвижные лица, Франческо поразился их выражению, а вернее, его полному отсутствию — лица существ были пустыми, как куски замороженного мяса. Живыми казались только глаза — они скользили по дороге, но и это движение было какое-то мертвое. Франческо ощутил поднимающуюся из глубины сознания ненависть, вызванную видом этих существ. Внезапно он вспомнил то, что на время пытался забыть,— сгоревших на своей вилле покойников. Стиснув зубы, он проводил взглядом удаляющиеся грузовики, и когда те скрылись в дальнем конце виа Мареа, осторожно открыл дверь и выглянул на улицу.

Машина, на которой он приехал сюда, стояла в паре метров от двери. Кроме нее, на обозримом отрезке улицы находилась еще дюжина автомобилей. Почти все они были припаркованы у тротуара, однако пара машин замерла под углом к улице, а их искореженные капоты говорили о том, что их водители умерли раньше, чем остановились машины. Трупов на тротуарах было немного: лишь в дальнем конце виа Мареа лежало несколько тел.

Осмотрев улицу, Франческо повернул голову и бросил взгляд на грузовики: за десять секунд они успели отъехать от магазина на приличное расстояние и через мгновение должны были повернуть влево в том месте, где виа Мареа делала изгиб к центру Террено. Как и час назад, он не смог разглядеть, что находится в грузовиках,— задние тенты машин были опущены и закреплены на бортах.

Двигаясь со скоростью пятидесяти километров в час, грузовики проехали последние метры, и вскоре головная машина повернула за угол крайнего здания. Когда оба грузовика исчезли из виду, Франческо распахнул дверь и пересек расстояние между магазином и «хондой». Остановившись возле багажника, склонился к земле и бросил взгляд в дальний конец виа Мареа, откуда должен был появиться третий грузовик, но ничего не увидел — пока там никого не было.

Поправив подсумок с гранатами, Франческо оперся спиной о заднее крыло «хонды», поднял гранатомет и положил указательный палец на спуковой крючок. В тот момент, когда кончик пальца коснулся металла, Франческо заметил в конце улицы какое-то движение.

Повернув голову, он увидел грузовик: выехав из-за угла, машина двинулась к нему по центру виа Мареа. Сейчас до нее было не менее двухсот метров и с такого расстояния нельзя было увидеть деталей, но Франческо сразу же понял, что это тот самый грузовик, который он видел две минуты назад. Нырнув за багажник, он прислонился к машине и принялся ждать.

Пару секунд он не слышал ничего, кроме биения собственного сердца и шума крови в ушах, потом различил низкий звук дизеля. С каждым мгновением звук нарастал, и Франческо, даже не видя грузовик, мог прекрасно представить, как он движется по виа Мареа: грязно-зеленый монстр, ползущий мимо разбитых машин и застывших покойников.

Через четыре секунды гудение дизеля достигло такой силы, что Франческо смог различить бряцание клапанов в его двигателе. Сидя на асфальте спиной к «хонде», он чувствовал вибрацию, вызванную движением многотонной машины, и ощущал, как капелька пота течет по виску.

Когда прошло еще две секунды, он бросил последний взгляд в конец виа Мареа, но не заметил скрывшихся там грузовиков. Тогда он повернул голову и различил в витрине магазина фототоваров отражение грязно-зеленой махины — до грузовика оставалось не больше семидесяти метров.

Уперев ступни в мостовую, Франческо глубоко вздохнул и рывком вздернул тело, разворачиваясь в воздухе на сто восемьдесят градусов, в следующий миг он увидел машину и поймал ее на нитку прицела.