Так вот, в один прекрасный день, когда супруги насытились страстью скупцов и вернулись в привычное состояние угрюмой прострации, я крикнул: Чиик! Чиик! – и ей–богу, имитация удалась.
Грибуан выронил трубку, его жена неожиданно дико завизжала.
Одновременно они кинулись к двери, в мгновение ока задвинули все щеколды и задвижки, подтащили стол и забаррикадировались стульями.
Из какого–то темного угла Грибуан вытащил длинную абордажную саблю и свирепо пролаял – даже мне было слышно:
– Это ты… это ты… больше некому! В ответ его жена растерянно заныла:
– А я тебе говорю, не может быть! Абсолютно не–воз–мож–но!
Я счел за лучшее не повторять столь хорошо удавшуюся шутку, опасаясь сделать какое–нибудь неизвестное открытие, и уразумел, что в Мальпертюи сокрыта еще одна тайна.
Как–то утром на той неделе, когда мне исполнилось двадцать лет, я спустился в кухню: Элоди растапливала печи, чтобы приготовить завтрак. Доктор Самбюк составлял ей компанию – смаковал глоточек испанского вина и грыз печенье.
– Элоди, – попросил я, – дай мне ключ от нашего дома.
– От нашего дома? – удивилась няня.
– Ну да, от нашего дома на набережной Сигнальной Мачты – собираюсь туда наведаться после завтрака.
Впервые после переезда в Мальпертюи я намеревался на несколько часов отсюда улизнуть. Элоди колебалась, на ее прямодушном лице отразилась явная боязливость и осуждение.
Самбюк принялся напевать:
– Когда вырастают крылья… Элоди покраснела и тихо промолвила:
– Постыдился бы…
– А почему, – возразил доктор, – совсем даже наоборот. Если император Катая жил, окруженный восхищением, почитанием и любовью семи миллионов своих подданных, так это потому, что уже в возрасте десяти лет он содержал семьсот жен.
– Я его нянчила, вот такого малыша, и подумать только…
Элоди отвернулась, и я услышал подавленное всхлипывание.
– И все–таки, Элоди, дай мне ключ. Тяжело вздохнув, она подошла к огромному комоду, пошарила в ящике и молча протянула мне ключ.
Сердце мое странно и сладостно щемило, когда я уходил из кухни; на темной лестнице послышалось шуршание женского платья, но обнаружить никого не удалось.