Ползущие

Берт впился глазами в небо, пытаясь отыскать дельтообразную фигуру, заслонившую звезды.

– О Господи, нет! Гарольд, ты только подумай, военные взялись за дело! И как всегда – вовремя.

Гарольд схватил Берта за плечо и застыл, ожидая взрывов. Говорят, это мощные бомбы. Еще он думал, успеет ли что-нибудь почувствовать.

И бомбы упали. Почти у себя над головой Гарольд и Берт слышали вой, свист и грохот, пока бомбы летели к земле, а потом стучали об нее своими тушами. Мужчины даже видели, как бомбы упали на кладбище с глухим «буме», «буме», «буме». И… ничего.

– О Боже! – воскликнул Гарольд. – Излучатель настроен так, чтобы работать целую минуту. Они сбросили бомбы, а излучатель еще работает. Ведь в бомбах электронная начинка, Берт!

Берт подпрыгнул от возбуждения и погрозил кулаком дельтообразной тени на небе.

– Ублюдки! Мы вас всех победили! Эти машины и те тоже! Идите в задницу!

Когда Стэннер вышел с кладбища, Гарольд и Берт обнимались и выписывали круги в диком танце. Он с притворным осуждением покачал головой.

– Ребята, надо соблюдать приличия! Я, конечно, человек либеральный, но…

И все трое расхохотались от неимоверного облегчения. А потом посмотрели на холмы. Их смех замер. Они переглянулись и в молчании отправились к своей машине.

Стэннер шел и думал: Они все могли уже погибнуть. Мы могли опоздать. Всех детей там могли разорвать в клочки. Может быть, Шеннон мертва.

– Давайте вернемся к детям, – проговорил Берт, словно читая мысли Стэннера.

Стэннер сел за руль, и они отправились в сторону холмов и водяного резервуара. Им пришлось объезжать машины на улицах, некоторые из них горели. В некоторых за рулем сидели мертвые ползуны. У многих по-прежнему работали двигатели. Они съехали в канавы, врезались в телефонные будки. Фигуры внутри них развалились, превратились в непонятное месиво. У обочины тоже лежало несколько мертвых ползунов.

– В конце концов, для них это спасение, – проговорил Берт.

Дважды они объезжали мертвых преобразованных животных: оленя с восемью ногами, четыре из которых были смесью механических и человеческих элементов, и енота, у которого вместо головы располагался набор разнокалиберных антенн. Оба животных были абсолютно мертвы, видно, лежали там, где упали.

Стэннер остановил машину у большого красного грузовика-пикапа с удлиненной кабиной, который врезался на грязном повороте дороги в шлакоблочную стену магазина запчастей. Клаксон грузовика отчаянно завывал. Майор внимательно рассмотрел мертвого шофера. Да, примерно его роста. Тот же цвет волос. Затем Стэннер припарковал «шевроле» у обочины, вылез, но двигатель не выключил.

– Что за остановка? – спросил Берт. – Мне нужно увидеть Лэси. Убедиться, что с нею… и с детьми все о"кей.

– Да-да, там мой пацан, – добавил Гарольд.

– Если они в порядке, то уже и будут в порядке, – возразил Стэннер, вынимая канистру с бензином из багажника своей машины. Он покачал ее, внутри плескался бензин, может, одна пятая объема. Хватит. – А если с ними что-то случилось, теперь мы им уже не поможем. А я должен это сделать. И для Шеннон, и для самого себя. – Он отошел к грузовику, открыл дверцу и залез в карман мертвецу. Нашел там бумажник и вынул его. Потом достал собственный бумажник, вынул из него деньги, сунул бумажник вместе с кредитными карточками и удостоверением личности в задний карман брюк мертвого водителя. Неприятное это было ощущение – сунуть руку в карман покойника. Но Стэннер проделывал это не в первый раз. Он плеснул бензину на лицо мертвеца, поднес к нему зажигалку, которую захватил с собой, поджег, отступил назад и подождал несколько минут. Сигнал грузовика выл и визжал, словно реагируя на пожар в кабине.

– О Господи, Стэннер, – пробормотал Гарольд, наблюдая, как горит тело водителя.