«Мы не хотим жить в негритянском квартале наподобие тех, что в Новом Орлеане» – возмущались соседи. Но дом Ди Джовине погрузился во мрак и тишину. Ни света по ночам, ни звуков… Время от времени к нему подъезжал темный пикап, за стеклами которого было ни черта не разглядеть, заворачивал за пристройку так, что теперь уже нельзя было разглядеть ни пикапа, ни того или тех, кто из него выходит и все – тишина!.. В городке, и первым делом, разумеется, на Брод Роад, заговорили о вуду. Тема эта в это время как раз становилась чрезвычайно популярной. Голливуд раскручивал ее, сняв о вуду достаточно большое количество фильмов.
В доме у толстухи девочка выполняла роль прислуги – ходила в магазин, убирала квартиру, по мере сил помогала готовить еду. Несколько раз Макс говорил Ойеладун, что скоро в квартире поселятся еще девочки, которых добрые люди спасли от войны. После встречи с черно-белым человеком некоторое время – буквально один-два дня – все шло по-старому. Потом взрослые в квартире стали ссориться. Происходило это при закрытых дверях. Подробностей перебранки Ойеладун не слышала.
Потом Макс начал кричать на нее, говоря, что она – ведьма, что глаз у нее дурной. После встречи с ней ее жених, черно-белый человек, умер… Отношение к девочке со стороны обитавших в квартире взрослых стремительно ухудшалось, ее начали бить, мучить, втирая в глаза красный перец…
Хозяйка квартиры, задержанная полицией, все это категорически отрицала, называя малышку сумасшедшей и фантазеркой. «В тот день, – говорила она, – с раннего утра меня вообще не было дома. Эта маленькая чертовка привела с улицы какого-то своего знакомого, чем они с ним занимались – один сатана знает, но в результате она оказалась выброшенной в бельевом баке на асфальт. Теперь она, конечно, выгораживает того паренька, пытаясь свалить всю историю на меня».
Через некоторое время девочка сама, без сопровождения взрослых, появилась в полиции и сообщила, что хочет кое в чем признаться… Это «кое в чем» было: она поссорилась с «мамой» – хозяйкой квартиры и вопреки строжайшему запрету вышла на улицу и познакомилась там с неким молодым негром, имени которого не запомнила. Негр сказал, что ищет невест для одного негритянского принца, который живет в Лондоне. Ту, которую принц выберет в жены, ждет райская жизнь. Потом девочка сказала ему, что ей нужно домой, потому что скоро вернется «мама». Молодой негр проводил ее, но вдруг стал вести себя не так как прежде: сказал, что за ними идет некий черно-белый человек, который хочет их убить. Ужасно испугавшись, девочка заскочила в квартиру. Вместе с ней заскочил и негр. Кто-то застучал в дверь. В страхе Ойеладун спряталась в бак для белья…
Эта часть показаний казалась Вильямсу наименее убедительной. Становилось очевидно: малышку запугали и она отводит вину от хозяйки квартиры…
Негр открыл дверь. Затем кто-то поставил бак для белья вместе с девочкой на подоконник и сказал – девочка узнала голос случайного знакомого: если она немедленно не скажет, где спрятаны деньги, столкнет бак вниз. От страха она дернулась, и бак неожиданно сорвался…
От мыслей, навеянных чтением документа, Вильямса отвлекла трель телефонного аппарата.
– Все дома белых в этом квартале через какое-то время были проданы. Конечно, это произошло не за один месяц, но факт остается фактом – постепенно Брод Роад был заселен чернокожими. Само собой – учти, в те времена люди были не такими терпимыми, как теперь, – мисс Ди Джовине навлекла на себя ненависть многих. Впрочем, были и другие голоса – уже тогда отношение к явным проявлениям расизма было вполне определенным… И тут оказалось, что мисс Ди Джовине, как таковая, давно уже на Брод Роад не живет, дом сдан через какое-то далеко не солидное и не первоклассное риэлтерское агентство другому лицу, тот его, в свою очередь, переуступил на время другому человеку…
– А где же Ди Джовине?.. Где все это время пребывает она?..
– Ди Джовине в Лондоне.
Иван Лувертюр присвистнул.
– Теперь ты понимаешь, что привело меня сюда!..
– Ди Джовине!..
– Именно!.. Но никакой Ди Джовине, мне кажется, нет… Это – дурочка, подставная фигура, скорее всего – рабыня.
– Кто же тогда есть?.. – спросил Иван и в это мгновение увидел, как побледнел Джон.
Тот смотрел куда-то за спину Лувертюра…
– Бежим!.. – завопил Джон и так дернул мулата за руку, что тот лишь чудом удержался на ногах.
Они вихрем пробежали несколько кварталов. Лувертюр, несколько раз, несмотря на бешеную гонку, умудрившийся обернуться, увидел двух здоровенных негров, бежавших следом за ними.
За углом удалось вскочить, практически на ходу, в такси, водитель нажал на педаль газа. Лувертюр обернулся: двух негров нигде не было видно. Отстали…