— В любом случае, мне на это наплевать! — заявил Стас. — Так или иначе, по семнадцать тысяч на лицо — по-моему, очень неплохо для тех, у кого ничего нет. А если мы потом ее хорошенько освежим, то и больше выйдет. Я лично займусь ремонтом, а от тебя потребую множество мелких услуг, например, обед или, там, подача гвоздей и разведение клея.
— Дурацкие условия, — проворчала Кира, не желая оставлять эту тему. — Мы могли бы хотя бы поменять проводку. Очень глупо выключать холодильник, чтобы включить пылесос. Или сушить волосы феном в полной темноте.
— Ну, у тебя есть полный шкаф свечей, — насмешливо напомнил брат, и она раздраженно передернула плечами.
— Много я увижу при таком свете! Ладно, доедай, а я пойду собираться, — Кира встала. Стас потер щеку.
— Я успею побриться?
— Раза четыре, — Кира заглянула в щель между раковиной и стеной. — Мышки не видать.
— Вылезет. Ночью уж точно кто-то вылезал — стащил шоколад, который я забыл на столе… если только это не ты.
— Не я. Нет, точно придется завести кошку.
Стас возвел глаза к потолку, но на сей раз возражать не стал.
Когда они вышли на лестничную площадку, в подъезд торопливо вошла — почти вбежала Антонина. Казалось, все это время она тихонько стояла за дверью и караулила — слишком плохо укладывалась на ее лице безмятежная приветливость, слишком смятой была утренняя улыбка и слишком ярко блестело в глазах жадное любопытство. Буся, подхваченная под мышки и накрепко прижатая к хозяйской груди, заходилась задушенным истеричным лаем.
— А, доброе утро! — воскликнула тетя Тоня, тяжело поднимаясь по ступенькам. Ее взгляд, словно суетливый зверек, метался с лиц Киры и Стаса на приоткрытую дверь квартиры и обратно, стараясь ничего не упустить. — Ну, как на новом месте спалось?
Кира хлопнула дверью с такой силой, что вздрогнул даже Стас, хотя внутренне уже был готов к этому.
— Здравствуйте, — бросила она, проскальзывая в узкую щель между стеной и массивным телом Антонины Павловны.
— Спалось неплохо, — сказал Стас, следуя ее примеру, — только знаете, эти цепи…
— Какие цепи? — моментально насторожилась тетя Тоня.
— Как какие — которые на призраках, — охотно пояснил Стас. — Ржавые… бряк-звяк… ужасно противно. Пока еще привыкнешь. Конечно, в этом есть и положительные стороны — издалека слышно, и можно не опасаться, что тебя неожиданно застанут в деликатной ситуации.
Тетя Тоня засмеялась, закинув голову, и все ее тело заколыхалось.
— Ну, раз шутите, значит все нормально.
— Только очень холодно, — неожиданно подала голос Кира, стоявшая на последней ступеньке, и Антонина Павловна кивнула.
— Да, у нас во всем доме еще с января не топят. Дом старый, трубы старые, никому это не надо, мы уже устали с рэповцами ругаться. Все равно без толку! Ну, доброго вам дня.