– Нет, мистер Лузак. В таком виде он поступил два часа назад.
На это я отреагировал.
– Боже праведный! Зачем кому-то понадобилось убивать человека, а потом сдирать с него кожу?
Сингх покачал головой.
– Он еще был жив, когда его увидели на Саддер-стрит. По свидетельствам очевидцев, он кричал, бежал. Потом упал. Через некоторое время крики прекратились. В конце концов кто-то вызвал полицию.
Я непроизвольно отступил на два шага. У меня в ушах эхом отдавался голос матери, кричавшей с площадки третьего этажа на Пуласки-стрит «Роберт Лузак, иди сюда сейчас же, не то я с тебя шкуру спущу». Это не было пустой угрозой.
– Вы его знаете? – нетерпеливо спросил Сингх. Он подал знак, чтобы добавили света. Голова трупа, застывшая в последней агонии из-за быстрого окоченения, была откинута назад.
– Нет,– ответил я сквозь сжатые зубы.– Подождите.
Я заставил себя войти в узкий кружок света. Лицо осталось неповрежденным, если не считать искаженных черт. Узнавание обрушилось на меня ударом кулака.
– И все же вы знаете его,– произнес Сингх.
– Да.
Ведь это же я назвал его имя! Боже мой, я назвал его имя во время разговора с Дасом!
– Это мистер Кришна?
– Нет,– ответил я, отвернувшись от освещенного стола. Да, это я назвал его имя.– На нем нет очков, а он их носил. Его имя Джайяпракеш Муктанандаджи.
Мы с Амритой проспали до девяти утра. Нам ничего не снилось. Шум дождя через открытое окно смывал все сны. Электричество и кондиционер включились, наверное, ближе к рассвету, но мы этого не почувствовали.
В одиннадцать Сингх прислал машину, чтобы нас отвезли в полицейское управление. Любой звонок нам в отель автоответчики переадресовали бы туда. Полицейское управление оказалось очередным темным пещерообразным помещением в очередном сумрачном здании-лабиринте. Столы были завалены огромными стопками папок и пожелтевших бумаг, за которыми почти терялись люди без лиц, сгорбившиеся над пишущими машинками, имевшими такой допотопный вид, словно на них работали еще при королеве Виктории. Мы с Амритой несколько часов перелистывали гигантские альбомы с фотографиями. После нескольких сотен женских лиц я начал сомневаться, узнаю ли я Камахью Бхарати, если увижу ее. Ничего, узнаю.
Удалось сделать лишь одно открытие. Внимательно изучив темную, выцветшую фотографию коренастого человека в серой тюремной робе, я с некоторой долей сомнения опознал в нем капалику в хаки, который сломал мне палец.
– Но вы не уверены? – спросил Сингх.
– Нет. Он был старше, массивнее и с волосами подлиннее.
Сингх что-то буркнул и передал кому-то фотографию вместе с указаниями. Он так и не сказал мне, как звали этого человека и за что тот когда-то сидел.