Большая книга ужасов — 10

– Серый, у тебя чашек много?

– В смысле?

– В смысле зови всех сюда. Родственники все-таки, договоримся, не загрызут.

Серый сказал: «Ты че, опух?!» Потом буркнул: «Ставь чайник», – и самоотверженно пошел вниз приглашать на чаепитие армию скелетов.

* * *

Как Серега их звал, а они не хотели идти, стесняясь своих костюмов, не предназначенных для похода в гости, как они все-таки пришли и пили чай, проливая сквозь ребра, чуть не затопив соседей, как пошел брат на брата, дед на прадеда, выясняя, на кого из них я больше похож, – это все касается только меня, Сереги и родственников, так что пропустим. Главное – они нас простили. Только я не понял, за что. Всяко не за доктора Дупло, о нем и не упоминалось. Простили, попрощались и разошлись по своим могилам, обещав зайти еще.

Домой я отправился глубокой ночью... а пришел в пять часов вечера, причем не сегодняшних, а вчерашних. Как уходил, так и пришел. Веселый денек, ничего не скажешь!

В шесть вернулась Танюха, ну а дальше вы знаете. Я хотел рассказать ей, как «весело» мне было в клинике доктора-мумии, как Саню чуть не сожрал кусок мяса и как Геннадий стал ослом по моей вине... А получилось: «Иди в баню и в следующий раз называй точный адрес, когда посылаешь меня куда-то». Она оторвала мне воротник и послала в лес без бумажки. Опять адреса не назвала! Хотя при чем тут адрес?

Глава X

Охота на сестру

Я зашивал воротник и думал, как жить дальше. В клинике остались Кирюха, Ван и Геннадий, которого тоже было жалко, хоть он и хирург.

Я не заметил, как пришла мать. А когда она пришла, то первым делом стукнулась в мою комнату:

– Леша, возьми письмо.

Мама кинула на стол конверт и ушла. И кто, интересно, пишет мне письма в столь поздний час? Из белого новенького конверта выпал желтый заюзанный пергамент, и мне сразу сделалось нехорошо. Развернул, а в нем значилось:

«Соблаговолите прислать мне свою сестру согласно договоренности. Завтра в 10.00 я жду ее на прием.

Доктор Дупло».

Я не сразу понял, что значит «согласно договоренности», но ключевые слова «прислать сестру» и подпись четко дали понять: сегодня ночью я не буду резаться в стрелялку, как все нормальные люди, а буду спать. Чтобы завтра, в воскресенье, встать пораньше и пасти Танюху, как бы не смоталась кое-куда к десяти утра. Дупло – он такой: доктор сказал, доктор сделал. Ежели ему приспичит полечить Танюху, он ее и не спросит. Предупредить ее, что ли? Сестра у меня, конечно, психованная, но не дура. В смысле к доктору-мумии, который щепкой выжигает изо рта червей, просто так не пойдет. Послать меня или кого-нибудь из насоливших подружек – это запросто. А сама – ни-ни, не такая она идиотка.

Я снял рубашку, чтобы сестра не могла оттаскать меня за воротник, взял толстую книжку (для обороны) и письмо (для наглядности) и собрался уже идти... Но поскользнулся... на горстке черных червей.

Вот так, у себя в комнате. В кармане, что ли, принес? Червей было немного, но они были длинные и мерзко кривлялись на полу, навевая светлые воспоминания о времени, проведенном в клинике доктора-мумии. Червей я раздавил, собрал в кулек – выкину по дороге. Со стороны окна послышался стук. Эй, кто там? Мы на тринадцатом этаже! Глянул – никого. Темнота и одинокое светящееся окно в доме напротив. В окне возник силуэт, подозрительно знакомый, и помахал мне. Я автоматом поднял руку, чтобы помахать в ответ, и отшатнулся от окна: из дома напротив мне махал доктор Дупло, собственной персоной. Он что, живет там? Осторожно, стараясь не показываться ему на глаза, я выглянул еще раз. Доктор стоял у окна и смотрел на меня.

– Завтра к десяти утра, согласно договоренности, – прошептал он откуда-то из-под стола. Я упал на четвереньки и заглянул под стол – чисто! Послышалось? Ладно, надо предупредить Танюху. Собрался уходить, толкнул дверь... И получил дверью по лбу! Странно, она у меня наружу открывается...

– Бум! – еще разок, чтобы не оставалось сомнений, двинула меня по лбу дверь. Сама.