Оторвавшись от нее, он украдкой посмотрел за дерево.
– Мы могли бы быстренько подрыгать коленками.
– Нет!
Он неумело возился с колготками.
– Перестань! – сказала она. – Ты разве не чувствуешь, там что-то подгорает.
Том повернулся к огню. Пламя плясало вокруг отбивных.
– Черт подери!
– Мне лучше вернуться и присоединиться к остальным, – сказала Лаура. – Где у вас туалет?
– Наименее пещерный наверху лестницы, повернешь налево – и вторая дверь справа.
Все запели заздравную, когда Чарли вынесла испеченный деревенским булочником торт, украшенный для такого случая орнаментом, и надпись
Его лицо превратилось в колеблющееся пятно. Чарли почувствовала глубокое беспокойство. Запах жареного мяса раздражал ее. Языки пламени с горящих угольков лизали чернильную темноту. Тишина сжималась вокруг нее, постепенно вытесняя улыбающиеся лица, крики и смех.
Она была здесь раньше. И видела вот эти огоньки. Видела того старика, ковыляющего между деревьями по направлению к ней. А девушка карабкалась вверх, к той скале, с консервной банкой в руке и плакала.
– Готов отдать пенни, чтобы узнать, о чем вы думаете.
Она испуганно обернулась. На месте Майкла Ома сидел улыбающийся Хью.
– Извините, – сказала она, вздрагивая и потирая руки. – Холодновато. Не перейти ли нам в дом?
– Скоро перейдем.
– Вы помните, Хью, разговор в трактире, ну, по поводу старых привидений?
– Да, – сказал он, вынимая изо рта трубку. – Ничего, если я…
– Я люблю трубочный дым, – сказала она. – А вы когда-нибудь возвращались в прошлые жизни?
– Под гипнозом?