– Когда я разбирала вещи Фабиана, то нашла еще несколько таких же открыток и письмо от Кэрри, в котором она сообщала ему, что не хочет больше его видеть. Я подумала, что это несколько странно: зачем ему точно такие же пустые открытки, и все с видами Бостона?
Он пожал плечами.
– Я стащила одну из открыток у матери Кэрри и сравнила с почерком ее письма; мне показалось, он несколько отличается, и я отнесла и то и другое специалисту по почеркам.
– Графологу?
– Да. Я все пыталась вспомнить это слово. – Она уставилась на него. – Дэвид, открытка, которую Кэрри послала своей матери из Бостона и которая была проштемпелевана на почте семь дней назад, написана не Кэрри. Ее писал Фабиан.
Обмякнув на стуле, он смотрел на нее сквозь пар от горячего мяса.
– Ты абсолютно в этом уверена?
– Да.
Он покачал головой.
– Что ты хочешь этим сказать?
Алекс повела плечами.
– Ты хочешь сказать, что он еще жив?
– Ты был во Франции.
Сглотнув комок в горле, он побледнел и медленно склонил голову.
– И что из этого следует?
– Поэтому я и захотела встретиться с медиумом.
Он долго молчал, глядя на остывающую перед ним еду.
– Не сомневаюсь, этому есть какое-то объяснение, – наконец сказал он. – И может быть, очень простое.
– У нас есть выбор, не так ли? Или медиум, или полиция.
– Можно еще ничего не делать.