Он взглянул на часы:
– О господи, как поздно. – Он неторопливо поднялся, снова огляделся, и она увидела, что он испуган. – С тобой все будет в порядке?
Алекс кивнула и сделала гримасу.
– Должно быть, почему бы и нет?
Мейн направился в холл. Ну и холодина… Он потер руки и зашел в кухню. А тут и вовсе мороз. Он осмотрелся: может быть, и здесь отсырели стены или же то было всего лишь его воображение? Неожиданно Мейн почувствовал себя очень неуютно – дом не принимал его, он приказывал ему уходить. Мейн с подчеркнутой медлительностью снял пиджак со спинки стула и натянул его, после чего опять осмотрелся. Холод пронизывал его до костей. Он коснулся стены и провел по ней пальцем сверху вниз; палец остался сухим. С трудом сдерживая сотрясавшую его дрожь, он поднял глаза к потолку, затем подошел к дверям, повернулся и в последний раз окинул взглядом кухню.
– Да пошел ты!.. – громко и твердо сказал он, после чего, развернувшись, вышел в холл.
– Ты что-то сказал? – спросила Алекс, вынося поднос из гостиной.
– Я? Нет.
– А я уверена, что слышала твой голос.
– Просто я окликнул Блэка, вот и все.
– А-а…
Он вытащил из кармана смотанный поводок, и Блэк сразу же оживился, запрыгал вокруг него, радостно взлаивая.
– Домой, малыш!
– Спокойной ночи, Филип.
– Спасибо за ужин.
– А тебе спасибо за вино. – Она быстро поцеловала его в щеку. – Будь осторожен.
– Можешь пожить у меня, если… э-э-э… если хочешь. Займешь опять свою комнату, милости просим… если тебе не хочется…
Она покачала головой:
– Благодарю, но это мой дом. Мне просто нужно снова к нему привыкнуть, вот и все. Как ты понимаешь, Фабиан тут больше никогда не появится. – Она закрыла дверь, слыша, как собака заливается в ночи радостным лаем, и повернула ключ в замке. И сразу же на нее снизошли мир и покой, словно неведомое зло ушло наконец из этого дома.
15