— Ну и надо было так напиться? И все это ради девицы, которая не красивей прочих, но зато хорошо играет в гольф! Бедняга! Он только что кричал про деревянных солдатиков, будто впал в детство!
Миджетт никогда не был полковником, как впрочем и покойный Коди, он же Буффало Билл. Это военное звание принесли ему несколько лет пребывания в Огайо. Для Соединенных Штатов этого вполне достаточно. Но с нашей историей все это никак не связано. Главное в том, что он был посредственным игроком в гольф, хотя и страстным поклонником этой благородной шотландской игры. Он был большим женоненавистником, чем все святые вместе взятые, но своим клюшкам присваивал женские имена.
В гольф-клубе Дэмфри до сих пор хранятся Айрон-Мегги и Брасси-Дейзи. Клуб, членом которого он состоял, носил имя своего основателя Тэвиша, но большой известностью не пользовался. Однако, бар его славился во всем Соединенном Королевстве. Там подавалось оркнейское виски, которое стареет в бочонках из желтой глины, где плавают кусочки дерева, а потому оно оставляет далеко позади знаменитые хлебные водки и бурбоны.
Без оркнейского полковник Миджетт был бы невыносим для игроков, выходящих на поле клуба Тэвиша, но благодаря ему он был почти богом клуба.
Поле Тэвиш-клуба было скучной местностью с девятью лунками, следующих одна за другой по прямой линии и разделенных легкими препятствиями. На памяти игроков Миджетту ни де удалось загнать мячик даже в четвертую лунку, а кэдди не опасались говорить вслух:
— Полковник играет в гольф, как семга, но плавает не столь быстро.
Но настоящее знакомство с полковником Миджеттом начиналось после партии, когда он выпивал второй стакан в баре Тэвиш-клуба.
Человек крепкого сложения, солидный выпивоха, никогда не выпьет пятой порции, если не хочет оказаться под столом и провести ночь в сладком отрешении чувств. После четвертой многие принимали Лондонскую башню за трансатлантический лайнер, а бармену обещали орден Подвязки.
Это весьма огорчало полковника Миджетта, ибо в этот момент подвыпившие игроки переставали интересоваться полями, лунками, клюшками, препятствиями, как, впрочем, и спутниками Марса. Для него же благородная игра была окутана ореолом небесной славы.
Он с печалью давал знак бармену и набирал свою норму — десять порций. После этого перед ним распахивались врата неизвестного измерения.
Миджетт принимался за речи перед членами Тэвиш-гольф-клуба, разум которых был расплавлен пылающим напитком. У него горели глаза, жесты его становились властными, как у победителя.
— Если вы воспринимаете понятие абстрактного, символа, личности, то скажете — гольф суть Миджетт, а Миджетт суть гольф. Англичане выбрали своими символами единорога и льва, французы — петуха; будет справедливым, если гольфисты возьмут в качестве символа Миджетта.
Гордыня?.. Тщеславие?.. Нет… Я знаю, чего я стою, как игрок в гольф.
Где тот судья, что хоть раз наказал меня штрафом? Такой пока не родился, и я не уверен, что ему суждено родиться.
Кто осмелится обвинить мои мячики в том, что они выделывают коленца во время игры, попадая на препятствия или ударяясь о флажок?
Кому неведомы мои триумфы на полях? Только не осыпайте меня цветами, я патологически не переношу восхвалений. Но позвольте напомнить вам о своих подвигах.
— Кто победил Вика в Оксфорде? Миджетт! Фримантла в Кембридже? Миджетт! Десмонда в Криклвуде? Миджетт! Мак Наба в Инвернессе? Миджетт, Миджетт и еще раз Миджетт! Кто заявил, что даже Бог не осмелился бы поставить архангела против Миджетта? Слово святотатственно, но сама истина. И перефразируя известную пословицу, скажу, что Небо с благосклонностью взирает на триумфы Миджетта!
Обычно, подобные панегирики сопровождались долгим молчанием, а. Миджетт собирался с силами перед новой двойной порцией оркнейского. И выпив ее, с гневом обрушивался на препятствия.
— Препятствия вроде ваших канавок, песочных замков, крохотных кустиков чертополоха? Почему бы не посадить там одуванчики?
Мне нужны рвы, отроги скал, болота, ревущие потоки.
ebooksa