— Тридцать шиллингов? — переспросил Уилер, которому показалось, что он расслышал именно эту цифру.
— Эээ… грр…
Уилер протянул молчаливому продавцу три полуфунтовых билета и взял клюшку. Свеча была тут же задута, и Уилер вряд ли бы отыскал дверь без помощи уличного фонаря.
Когда он вернулся в гараж, двигатель „даймлера“ весело урчал.
— Странная у вас клюшка, — удивился механик. — Вы играете в хоккей?
— Я только что купил ее неподалеку отсюда, внизу улицы… Странная лавчонка, и еще более странный владелец.
— Правда? — у механика был ошарашенный вид. — Я не знаю ни лавочки, ни ее владельца. Однако… А я не новичок в квартале!
Несколько дней спустя в Рейнелаг-клубе Уилер отыскал старого Мэттью Карсона, сидящего перед своим излюбленным имбирным элем. Карсону было за восемьдесят, он давно стал старейшим членом клуба и хранителем маленького гольф-музея. Он уже расстался со своими клюшками, но остался верен клуб-хаузу, его коллекции и бару.
— Старина Матт, это пригодится вашему музею? — спросил Уилер, протягивая ему древний драйвер.
Карсон схватил клюшку и закудахтал от удовольствия.
— Конечно, малыш. Седая старина напоминает мне о юности. Даже в ту отдаленную эпоху такими клюшками уже не пользовались. Могу даже утверждать, что их употребление было запрещено в 1900 году. Однако, его огромная головка и удлиненное закругление позволяли выполнять великолепные свинги. Ох!..
Старик заморгал, его руки задрожали.
— Уилер!.. Дьявол вас подери, где вы ее раздобыли?
— В одной жуткой лавчонке на Айлингтон Род, которую держит какой-то древний безумец.
Но Карсон уже не слушал.
— Это — Большая Медведица! — воскликнул он.
— Что вы сказали?
— Посмотрите на эти семь золотых точек на рукоятке; это кусочки золота, инкрустированные в дерево. Это вам ничего не напоминает?
Уилер кивнул.
— В самом деле, Матт… Похоже на созвездие Большой Медведицы!