– Должен ли я рассматривать ваши слова как угрозу, мистер Пендергаст?
Пендергаст, словно не услышав вопроса, продолжил в своей добродушной манере южанина:
– Дело в том, что устав прямо говорит об услугах городу за пределами обычной музейной работы. Вот уже более десяти лет ваш музей нарушает условия контракта с Нью-Йорком, несмотря на то что получает десятки миллионов из средств налогоплательщиков этого города. Музей не только не оказывает услуг городу, мистер Брисбейн. Он даже пошел на то, что закрыл свою библиотеку для всех граждан города, не имеющих степени доктора наук. Доступ к вашим запасникам имеет лишь избранный круг ученых мужей, и, ссылаясь на так называемые «авторские права», вы за все требуете деньги. Вы даже вознамерились взимать плату за вход, несмотря на то что в уставе прямо сказано: «...созданный в Нью-Йорке Музей естественной истории должен быть открыт для публики бесплатно и без каких-либо ограничений...»
– Разрешите взглянуть.
Брисбейн прочитал документ, и на его безупречно гладком лбу возникли едва заметные морщинки.
– Старые документы могут причинять большие неприятности, мистер Брисбейн. Не так ли? Конституция, например. Возникает каждый раз, когда вам меньше всего хочется о ней слышать.
Брисбейн уронил документ на стол, а его слегка покрасневшие щеки снова обрели присущий им здоровый розовый колер.
– Я должен вынести этот вопрос на Совет.
– Отличное начало, – улыбнулся Пендергаст. – Однако я, если позволите, предложил бы музею решать свои маленькие проблемы самостоятельно и без огласки. При условии, что доктор Келли мне поможет. Что скажете на это, мистер Брисбейн?
На некоторое время воцарилось молчание. Затем Брисбейн поднял на агента ФБР взгляд (теперь он смотрел на него как-то по-иному) и протянул:
– Понимаю...
– Заверяю, что не отниму у доктора Келли ни секунды лишнего времени.
– Не сомневаюсь.
– В основном ей придется заниматься архивной работой. Она останется на территории музея и в случае необходимости будет доступна по первому вызову.
Брисбейн ответил кивком.
– Таким образом мы избежим неприятной огласки. Все, как вы понимаете, останется между нами.
– Естественно. Это представляется мне наилучшим выходом.
– Кроме того, считаю своим долгом сообщить, что доктор Келли не искала никаких контактов со мной. Боюсь, что это я навязал ей свое общество. Она уже успела мне заявить, что предпочла бы работать со своими черепками.
– Понимаю.
Лицо Брисбейна стало непроницаемым, и Нора не могла понять, что он на самом деле думает. Она опасалась, что схватка между первым заместителем и специальным агентом ФБР скверно отразится на ее дальнейшей карьере. Подумав об этой печальной перспективе, девушка осуждающе посмотрела на Пендергаста.