Коффи закрыл глаза.
Смитбек поглядел на ржавую перекладину лестницы в добрых четырёх футах над его головой. Может, если б не поток, он допрыгнул бы до неё, но когда стоишь по грудь в воде, это невозможно.
— Видишь там что-нибудь? — спросил д’Агоста.
— Нет, — ответил журналист. — Свет слабый. Непонятно, как далеко тянется эта штука.
— Тогда гаси фонарик, — негромко сказал лейтенант. — Дай мне немножко подумать.
Долгое молчание. Вода быстро прибывала. Ещё фут — всех их унесёт течение в…
Смитбек потряс головой, отгоняя эту мысль.
— Откуда только берётся эта вода, чёрт возьми? — простонал он, ни к кому не обращаясь.
— Подвал расположен ниже поверхности Гудзона, — ответил д’Агоста. — И в сильный дождь в него всякий раз просачивается вода.
— Угу, просачивается — может, даже заливает на фут-другой, — пропыхтел Смитбек. — Но ведь тут потоп. Снаружи, надо полагать, строят ковчеги.
Д’Агоста промолчал.
— Чёрт возьми, — послышался голос. — Встаньте кто-нибудь мне на плечи. Поднимемся один за другим.
— Кончай! — оборвал его д’Агоста. — Тут слишком высоко.
Смитбек, прочищая горло, откашлялся.
— У меня идея! — объявил он. Все притихли.
— Смотрите, эта стальная лестница кажется довольно прочной, — убедительным тоном заговорил журналист. — Если свяжем наши ремни и перебросим через перекладину, то, держась за них, можно дождаться, когда вода поднимется настолько, чтобы ухватиться за нижнюю ступеньку.
— Я не могу так долго ждать! — крикнул кто-то. Д’Агоста сверкнул глазами.
— Смитбек, большей глупости я не слышал, — проворчал он. — К тому же у половины мужчин здесь камербанды[19], а не ремни.
— Я обратил внимание, что у вас ремень, — ответил Смитбек.
— Да, — с вызовом сказал д’Агоста. — Но почему ты решил, будто вода поднимется так высоко, что мы дотянемся до перекладины?